Д.т.н Колесников Евгений Юрьевич задал несколько важных вопросов по материалам нашей статьи "О возможности единых и контрпродуктивности одинаковых критериев оценки риска промышленной аварии". Спасибо за ценные вопросы. Они всегда важнее ответов. Вот ниже вопрос и краткий ответ:

Е.Ю.: 1. В статье вы вдоволь ругаете реформаторов отечественного техрегулирования, насаждающих чуждые нам универсальные нормативы допустимого риска. 

Рискпром: Универсальных нормативов быть не может – слишком разные объекты и слишком разные опасности они несут. Критикуется именно постановка задачи техрегулирования и поиски некой универсальной приемлемости «камня философского риска». Если бы универсальные нормативы имелись  - их бы давно установили и использовали. Это невозможно методически – не может такое сложное проявление как опасность однозначно характеризоваться только количественно, да еще одним числом. Это общая проблема оценки качеств сложных систем – не только в сфере  безопасности.

Е.Ю.: А что предлагаете взамен краеугольного принципа риск-ориентированного подхода «безопасность — это состояние отсутствия недопустимого риска»?

Рискпром: Последнее – ошибочная формула техрегулирования для безопасности сложных систем. Она применима, и то с большими оговорками к техническим устройствам, а не к сложным социо-техническим системам, как ОПО. Для техустройств может звучать примерно так: «надежность – отсутствие недопустимых отказов».  Кроме того, риск – показатель (и не единственный) опасности, а не безопасности. К сложным системам типа ОПО эта формула неприемлема, поэтому промышленная безопасность давно выведена из сферы действия техрегулирования (на рынке товаров и услуг).

Е.Ю.: Назад к парадигме абсолютной безопасности, к состоянию защищенности, принципиально нереализуемому и недостижимому, как мираж в пустыне?

Рискпром: Для сложных систем – мираж именно универсальный «недопустимый риск». Если он найден и принят, приходит успокоение, что все безопасно и далее система просто мчится к аварии. А недостижимость «абсолютной безопасности» всегда предполагает постоянное обслуживание ОПО на предмет обеспечения безопасности (стремление к недостижимому абсолюту). В сравнении приятно-успокоительный недопустимый риск – гораздо большее зло, тем более - проще монетизируемое.

Е.Ю.:2. Можно согласиться с тем, что безопасность ОПО — сложное, эмерджментное свойство ОПО как технической системы. Однако задача управления промышленной безопасностью ОПО требует использования количественной меры  этой безопасности, каковой являются показатели риска аварий.

Рискпром: ОПО – сложная социо-техническая система. Это не только набор техустройств, отказы которых можно просуммировать. Большинство причин аварий – организационные, не технические.

Риск аварии не является показателем безопасности ОПО, - никакой теории, гипотезы или авторитетных данных для этого нет. Риск – с большими оговорками - показатель опасности (особенный вероятностный, но не единственный). Знания об опасностях были ранее и без риска. Опасностей много, а безопасность одна. Опасность – одно из важных «природных» свойств объекта («Источника»), а безопасность - «постоянно культивируемое» состояние системы «Источник-Жертвы».

Е.Ю.:Разве есть сегодня какая-то адекватная альтернатива?

Рискпром: Как раз «управление риском» является опасной (и увядающей) альтернативой традиционного соблюдения требований безопасности. За 30 лет так и не перешли даже к интервальным оценкам – все сравнивают с точечной микродолей, отодвинув в сторону и точность измерений и ограничения теории вероятностей. Оценка риска не может подменять требований, а должна помогать оптимизировать их исполнение. Вообще оценивают не риск, а опасность. Риск – мерка, чего ее оценивать то? Искать для музея ее эталон в 10-6 как килограмм? Это все от неудачного перевода и синонимизации риска и опасности. В обыденной речи не различают часто, да. Важные различительные смыслы синонимами не порождаются. Риск-пюре нужно только краснобаям. Похожая ситуация с неразличением допустимого и приемлемого риска. Первый тяготеет к директивному установлению уровня опасности для абстрактных жертв, а второй – к субъективному восприятию их конкретными потенциальными жертвами.

Е.Ю.: 3. Авторов статьи не устраивает вероятность гибели усредненного «гоббсовского» индивида в качестве мерила опасности ОПО. Согласен, этого мало — авария может вызвать, кроме этого: нелетальное поражение людей, причинить материальный ущерб (имуществу и интересам) и вред окружающей среде, жизни и здоровью биоты. Между тем все основные показатели риска аварии из новейшего РБ «МО АО и ОР аварий на ОПО», утв. Приказом N 387 от 3 ноября 2022 г., в качестве ущерба рассматривают исключительно гибель людей. Разве нет?

Рискпром: Нет. Только в примерах акцент такой.