Анализ Опасностей и Оценка техногенного Риска

Напомним, что масштабный отечественный научно-практический опыт анализа риска аварий был накоплен при разработке и реализации с 1995 г. российской процедуры декларирования опасных производственных объектов, научно-методической основой которой стал РД 03-418-01, заменивший собой РД 08-120-96. Процедура оказалась настолько прозрачной (понятной и методически оформленной), что в главном по стезе анализа риска аварий пошла паспортизация потенциально опасных объектов и декларирование пожарной безопасности объектов защиты. Несмотря на этот общеизвестный и неоспоримый российский опыт анализа риска в 2012-13 гг. на бизнес-площадках усиленно нагнеталось мнение, что Россия отстала здесь «от лучшей международной практики» и отраслевые методики анализа риска аварий, дескать, придется разрабатывать практически с нуля.

В свою очередь экспертное сообщество на площадках Ростехнадзора и научных организаций, наоборот, подчеркивало значимость российских достижений в анализе риска аварий. Например, одобренная НТС Ростехнадзора концептуальная основа разработки Методики оценки риска аварий на опасных производственных объектах нефтегазоперерабатывающей, нефте- и газохимической промышленности была сформулирована так:

«При разработке методики использовать действующие российские методики оценки риска аварий на опасных производственных объектах, разработанные Ростехнадзором и МЧС России, дополнительно разрабатывая либо используя иностранные методики только для оценки факторов, не рассмотренных в российских нормативных документах».

С бизнес-площадок в информационное пространство ангажированных СМИ вбрасываются совсем другие концепции разработки в России методик анализа риска аварий на опасных производственных объектах. Условно их можно разделить на следующие группы:

I группа. Директивное установление необходимости приоритетного использования зарубежных компьютерных кодов и/или зарубежных стандартов (в форме обложечных ГОСТов Р) для оценки риска аварий;

II группа. Директивное установление необходимости приоритетного использования методики МЧС России расчета пожарного риска (приказ 404) для оценки риска аварии на опасных производственных объектов;

III группа. Директивное установление необходимости приоритетного использования методов теории надежности технических устройств (согласно законодательству о техрегулировании) для оценки риска аварии.

Напомним, что сегодня в России не запрещено применение любых (в том числе зарубежных) обоснованных методик и компьютерных программ для анализа риска аварий, что отражено в п.10.5 ФНиП ОПВБ «Общие правила взрывобезопасности…». Однако почему-то в чаще всего озвучиваемых концепциях I, II и III делается тоталитарный упор на обязательность для «немытой России» «лучшей международной практики» анализа риска аварий. Кратко рассмотрим особенности этих концепций оценки риска аварии.

Концепция (I)  о необходимости директивного использования в России зарубежных программных средств для оценки риска аварий предполагает последовательный фактический отказ от услуг российских проектировщиков, а затем и строителей. В массе своей российские проектировщики не имеют подобных программ и методикам гармонизированных расчетов рисков не владеют. При прочих равных, зарубежные проектные компании лучше оснащены этими инструментами (материальные и кадровые ресурсы) и владеют рычагами влияния на их разработчиков. Прямое заимствование зарубежного опыта анализа риска может дать временные преимущества российским проектировщикам, первыми закупившими соответствующие программные комплексы, но затем на рынок России придут зарубежные подрядчики (в разных формах аффилирования), которые легко вытеснят начинающих российских пользователей своих программ. В этом случае будет утерян практически весь отечественный опыт оценки риска аварий на ОПО, полученный в ходе процедуры декларировании с 1995 года. Этот опыт особенно ценен для России (набивали свои шишки в уроках своих аварий) и безразличен для зарубежных расчетчиков (им трудно его освоить, поэтому втаскивают к нам свой, упакованный в эффектные компьютерные программы). Все методические вопросы об особенностях моделирования аварий придется отправлять разработчикам зарубежных программ, которые до сих пор поставляются в Россию в виде «черных ящиков» (предполагается, что расчетам по зарубежным программам надо просто верить, какими бы невероятными они не казались, - примеров казусов оценок риска по зарубежным программам предостаточно и они безответны, а значит и безответственны). В России необходимо разрабатывать отечественные программные средства и нормативы по анализу риска аварии – только так можно осуществлять суверенный контроль и мониторинг опасностей аварий на опасных производственных объектах через анализ риска. Время имитационного заимствования было у нас где-то в начале 1990-х, в начале 2010-х это совершенно не требуется – вполне достаточно отечественного опыта анализа опасностей и оценки риска аварий. В том числе и поэтому, например, предлагавшаяся ранее методика оценки риска аварий с помощью зарубежных компьютерных программ многократно обсуждалась на НТС Ростехнадзора и не была принята (20 сентября 2013 г.). Директивное принятие зарубежных расчетов из компьютерных «черных ящиков» в качестве основного инструмента обоснования безопасности – наивная попытка российских проектировщиков переложить ответственность за проектирование безопасных российских опасных производственных объектов на разработчиков зарубежных программных кодов калькуляции риска («а мы не виноваты в аварии, это рекомендуемая Ростехнадзором дорогущая программа посчитала такие приемлемые риски, а мы в этом ничего не понимаем»). Среди возможных плюсов такой «зарубежно-программной» концепции можно отметить ожидание гипотетического наплыва авантюрных иностранных инвесторов в строительство новой индустриальной России по зарубежным стандартам безопасности. Основная угроза здесь – потеря (передача вовне или ослабление) суверенитета России в вопросах обеспечения промышленной безопасности на своей исторической территории.

Что касается обязательности использования только гармонизированных стандартов ГОСТ Р, принимаемых  путем перевода оригинальных  стандартов МЭК, ИСО и т.д., то предлагаемые стандарты, имеют или общий характер аналогичный РД 03-418-01 (учитывающий специфику оценки риска ОПО), или относятся к иным смежным методам анализа опасностей риска, например, по проведению HAZOP. Ни один из обложечных стандартов не содержит методов количественной оценки риска аварий (расчет риска банкротства и анализ риска аварий все-таки различаются).

Концепция (II) о необходимости директивного использования методики МЧС России расчета пожарного риска (приказ 404) для оценки риска аварии на опасных производственных объектах предполагает в конечном счете передачу ключевых функций и полномочий из Ростехнадзора в МЧС России. Государственный надзор в области промышленной безопасности складывался в России исторически в течение 300 лет. Не очевидно, что наступило время, когда не требуется разделение государственных функции в вопросах предупреждения и ликвидации аварий. Известные попытки административного, вроде бы логичного, подчинения гостехнадзоров профильным министерствам обычно заканчивались, после фактов крупных аварий, выделением надзора в самостоятельное ведомство прямого правительственного подчинения. Полномочия Ростехнадзора отягощены ответственностью за безопасность на российских опасных производственных объектах, и эту ответственность нельзя размывать обложечным заимствованием нормативов других государственных ведомств совсем с другими полномочиями и с иной сферой ответственности. Выше уже упоминался отечественный опыт анализа риска из декларирования промышленной безопасности. Надо признать, что в методике МЧС России расчета пожарного риска (приказ 404) этот опыт впрямую использован, но недостаточно полно – в силу в чем-то сходных, но во многом совершенно разных задач расчета пожарного риска (оценка соответствия приемлемому пожарному риску, зарегистрированному Минюстом РФ) и анализа опасностей и оценки риска аварии (обеспечение промышленной безопасности путем предупреждения аварий с выявлением «узких мест» на конкретном объекте). Полезно в этом же контексте различать термины «пожарный риск» и «риск аварии» - это не одно и тоже. Поэтому, если бы не существовало ни одной методики для оценки риска аварии, то, несомненно, за основу таких разработок нужно было бы принимать методику МЧС России (приказ 404). На самом деле ситуация противоположная, – наоборот в методике МЧС России (приказ 404) уже заимствованы многие положения нормативных документов Ростехнадзора по анализу риска аварии. Достаточно вспомнить совсем недавно прокатившуюся по России повсеместную разработку пожарных деклараций (а до этого паспортов безопасности), методической базой которых стала калька с хорошо разработанной в Ростехнадзоре процедуры декларирования промышленной безопасности. Если теперь у Ростехнадзора нет сил и средств разрабатывать методики в области анализа риска аварий, что он вполне сносно делал с 1996 г., то несомненно продуктивнее заимствование методик МЧС России, чем зарубежных «черных ящиков» (в виде программ или обложечных стандартов).

Следует отметить существенные недостатки методик МЧС расчета пожарного риска, если пытаться их применить для оценки риска аварий:

1) отсутствие алгоритма расчета:

• дрейфа облака (наиболее опасный сценарий аварии при выбросе многих опасных веществ, используемых в промышленности);
• истечения и рассеяния аварийного выброса ОВ из технологических трубопроводов, протяженность которых на крупных заводах превышает несколько километров (опыт указывает на значительную долю аварий, происшедших именно вследствие разгерметизации таких трубопроводов);
• вероятности гибели людей при разрушении зданий различных типов;

 2) неточность (или опечатки) расчетных формул, заимствованных из РД 03-409-01, для расчета последствий взрыва ТВС.

Концепция (III) о необходимости директивного использования методов теории надежности технических устройств (согласно законодательству о техрегулировании) для оценки риска аварии на опасных производственных объектах предполагает, в конечном счете, передачу ключевых функций и полномочий из Ростехнадзора в Ростехрегулирование. Это еще более слабая позиция, чем по концепции (II) заимствования методик МЧС России. Опасный производственный объект – это не пакет кефира, а как объекты техрегулирования это одно и то же. За годы реформ техрегулирования так и не создано общепринятых методик анализа риска, а предлагаемые (как достижение) обложечные из зарубежных стандартов – недееспособны. Кроме того безопасность ОПО лишь в малой степени определяется надежностью технических устройств – достаточно заглянуть в любой годовой отчет Ростехнадзора и посмотреть распределение причин аварий на российских опасных производственных объектах. ОПО – это не конгломерат пусть даже из самых надежных технических устройств, поэтому методы теории надежности очень важны, но – это лишь составная (и упрощенная) часть методов анализа риска аварий.

Все вышеприведенные концепции (группы I, II и III) имеют свою историю и перспективы воплощения, в том числе и в нормативных документах Ростехнадзора и других министерств и ведомств. Но на данном этапе вполне достаточно концепции разработки методики анализа риска аварий, одобренной рабочей группой (протокол от 11.11.2013 №1) и НТС Ростехнадзора (протокол №18 от 03.12.2013).

«При разработке методики использовать действующие российские методики оценки риска аварий на опасных производственных объектах, разработанные Ростехнадзором и МЧС России, дополнительно разрабатывая либо используя иностранные методики только для оценки факторов, не рассмотренных в российских нормативных документах».