В.АБРАМОВ спрашивает: В последнее время Вам задают вопросы о роли Сталина в Победе. «Известия» тоже не могут его обойти. И вот в каком контексте. Да, Сталин возглавлял страну, победившую фашизм. Но даёт ли это право превращать в героя тирана, совершившего преступления против собственного народа? Гитлер, например, избавил Германию от безработицы, построил автобаны. Однако там нет автобана имени Гитлера. И плакаты с его изображением в дни праздников не вывешивают.
Д.МЕДВЕДЕВ отвечает: Есть абсолютно очевидные вещи – Великую Отечественную войну выиграл наш народ, не Сталин и даже не военачальники при всей важности того, чем они занимались. Да, их роль была, безусловно, очень серьёзной, но в то же время войну выиграли люди ценой неимоверных усилий, ценой жизни огромного количества людей.
Что касается роли Сталина, её можно оценивать по-разному. Кто-то считает, что роль Верховного главнокомандующего была чрезвычайной, кто-то считает, что это не так. Вопрос не в этом, а в том, как мы в целом оцениваем саму фигуру Сталина. Если говорить о государственной оценке, о том, как оценивается Сталин руководством страны в последние годы, с момента возникновения нового Российского государства, то здесь оценка очевидная – Сталин совершил массу преступлений против своего народа. И несмотря на то, что он много работал, несмотря на то, что под его руководством страна добивалась успехов, то, что было сделано в отношении собственного народа, не может быть прощено. Это первое.
Второе. Люди, которые любят Сталина или ненавидят Сталина, имеют право на свою точку зрения. И то, что многие ветераны, люди поколения победителей хорошо относятся к Сталину – это неудивительно. Я считаю, они имеют на это право. Каждый человек имеет право на собственные оценки. Другой вопрос, что такого рода личные оценки не должны влиять на государственные оценки. А я Вам ещё раз их воспроизвёл.
Мне кажется, иногда эту тему «перекачивают». Если говорить об отношении к Сталину и некоторым другим руководителям, то и в 90-е годы было немало почитателей этого человека, но никто не говорил о ренессансе сталинизма. А сейчас вдруг заговорили. Да, исторические фигуры могут становиться объектом обожествления, поклонения. Иногда этим занимается молодёжь, особенно молодёжь «левой» ориентации. Но это их дело, в конце концов. Хотя, конечно, для большинства людей в мире фигура Сталина очевидна, она не вызывает никаких тёплых эмоций.
Но ни в коем случае нельзя говорить о том, что сталинизм возвращается в наш повседневный быт, что мы возвращаем символику, что мы собираемся использовать какие-то плакаты, ещё что-то делать. Этого нет и не будет. Это абсолютно исключено. И в этом, если хотите, нынешняя государственная идеология и моя оценка как Президента Российской Федерации. Поэтому я бы всегда здесь отделял государственную оценку от личных оценок.
... В.АБРАМОВ: Послевоенное европейское и трансатлантическое устройство было окончательно оформлено в 1975-м, через тридцать долгих лет после Победы. Но весьма скоро, уже в 89-м, Хельсинкские соглашения стали нарушаться. С тех пор карта Европы постоянно меняется. Многие считают этот процесс поражением СССР, проявлением слабости новой России. Что скажете Вы?
Д.МЕДВЕДЕВ: В любом случае то, что произошло через 14–15 лет после подписания Хельсинкского акта, соединило Европу. Это раз.
Во-вторых, это было завершением «холодной войны». А в «холодной войне» все, по сути, проигрывали. Её завершение означало победу всех – потому что нет противостояния, какое было раньше, нет прямой военной угрозы, нет перегрева атмосферы в Европе. Люди свободно общаются, ездят друг к другу в гости. В общем и целом, мы живём в другой Европе, это на самом деле так. Но, конечно, события того периода были весьма драматичны для многих европейских стран и для России в том числе. Будучи частью большого Советского государства, мы все прошли через драматичный период распада нашей большой страны и формирования новых государств, в том числе и современной России. Это был очень сложный процесс.
Каждый, конечно, волен давать этому собственную оценку: кто-то считает, что это было унизительно для значительного числа наших людей, кто-то видит в этом больше позитивного. Я думаю, что окончательные оценки тому периоду даст только история. Тем более что каждый человек всегда всё пропускает через себя, а мы все участвовали в тех событиях в той или иной мере. Но как бы мы ни относились к тому, что произошло, это были очень драматические события.
В.АБРАМОВ: С тех пор, как не стало железного занавеса, в России иной раз можно услышать и такой горький вопрос: почему победители живут хуже побеждённых? За двадцать лет никто из политиков на него так и не ответил…
Д.МЕДВЕДЕВ: Мне бы не хотелось отвечать за всё, что происходило в нашем государстве с момента окончания Великой Отечественной войны, потому что я могу отвечать юридически и морально только за тот период, когда мне выпала честь и ответственность руководить нашим государством. Но, конечно, как у человека, который жил в Советском Союзе и живёт в России, у меня есть своя точка зрения по этому поводу. Она сводится к следующему.
Советский Союз сумел достичь самой важной цели в период Великой Отечественной войны – одолеть очень сильного врага, уничтожить его и создать условия для свободного развития Европы. Сделал он это ценой колоссальных жертв.
Дальше Советский Союз пошёл своим путем. В нём сохранялось очень жёсткое, по сути, тоталитарное общество, которое не давало развиваться многим экономическим процессам, давило на людей. Это сопровождалось и жертвами, и всем, что связано с диктатурой.
Поэтому, к сожалению, тот период – это, подчёркиваю, моя оценка – не был использован в полной мере (несмотря на то, что мы смогли восстановить экономику, мы создали очень серьёзный задел для развития промышленности). Можно было развить государство и его экономику несколько иначе, чем, собственно, мы и занимаемся последние двадцать лет. В послевоенный период было время великих свершений, но также и время великих испытаний, больших проблем. Я не считаю, что то экономическое устройство, которое у нас существовало в период послевоенный, а также та политическая система была приспособлена для нормального развития. Отсюда разница в уровне жизни, отсюда разница в том, как чувствуют себя люди. Это действительно очень обидно. И эти эмоции все мы испытывали, особенно когда первый раз выезжали за границу. Но мы понимали, какой ценой завоевано благополучие Европы, вот это материальное изобилие, эти яркие витрины, благополучные люди, улыбки на их лицах. И у нас не было окончательного ответа, почему у нас несколько иначе.
Хотя не стоит этот период покрывать чёрной краской: тогда жили и трудились наши отцы и наши деды, мы в этот период жили. Было много и светлых страниц. Но действительно мы не смогли решить целый ряд задач. И, кстати сказать, с этим в значительной степени связано то, что Советский Союз прекратил свое существование.
Если бы Советский Союз оказался более конкурентоспособным, если бы в нём были созданы условия и для развития личности, и для развития экономики на современных принципах, у Советского Союза могла быть другая судьба, он был бы более привлекательным для наших людей. И тогда не случилось бы тех драматических событий конца 80-х – начала 90-х годов. ... В.АБРАМОВ: Во времена СССР нескончаемая «холодная война» воспринималось как неприятное, хотя вполне объяснимое явление – шла борьба двух противостоящих политических систем. И вот почти двадцать лет нет ни СССР, ни коммунизма. Однако «холодная война» всё ещё существует. Почему в Америке и некоторых других странах остаётся недоверие к России? И есть ли способ свести его к минимуму?
Д.МЕДВЕДЕВ: Я Вам даже больше скажу: и в нашей стране среди людей существует недоверие и к Америке, и к другим странам Североатлантического альянса, некоторым другим крупным мировым игрокам. С чем это связано? Это связано с нашей историей, с нашим восприятием друг друга. Мы с вами помним, что было в советский период. Это же набор взглядов, набор представлений друг о друге. Вспомните, что нам говорили в школе в отношении американцев, в отношении европейцев! Это была абсолютно идеологическая позиция. Она была неверной или, во всяком случае, верной далеко не во всём. Она преследовала вполне очевидные цели, чтобы мы рассматривали тех, кто живёт там, в качестве наших врагов. Это способ поддерживать эффективность управления в государстве, в том числе добиваться каких-то политических задач.
То же самое было у них. И, на мой взгляд, если говорить о современной ситуации, она сохраняет на себе черты прежних стереотипов. Особенно это характерно, действительно, для западного мира. Потому что, если говорить прямо, многие наши люди в период конца 80-х – начала 90-х годов очень стремились к новой жизни. И, знаете, был такой период романтизма во взаимоотношениях с Западом. Мы считали, что нас ждут, что мы вот такие все открытые, современные, уже не угрожающие никому, быстро и просто вольёмся в ряд других цивилизованных развитых государств.
Произошло несколько иначе. Во-первых, и мы оказались не во всём готовы это быстро сделать, потому что есть инерция мышления, была и есть необходимость создать современное экономическое устройство в нашей стране. И есть процесс взросления институтов гражданского общества. Но и на Западе не все оказались готовы отказаться от стереотипов.
Если посмотреть на то, что обсуждается в парламентах и в политических структурах других стран, иногда диву даёшься. Сохраняются такие рудименты «холодной войны», такие глупости, если говорить прямо, и в части ограничений, которые были когда-то наложены на Советский Союз, и в части представления о том, как у нас всё устроено, даже на бытовом уровне. Я, знаете, иногда, когда смотрю фильмы, которые производит Голливуд, и удивляюсь, как показывают современную Россию. Это просто набор каких-то фантасмагорических представлений. Эта фантасмагория, она же въедается в разум, на нас смотрят сквозь призму соответствующих рекламных продуктов, фильмов, книг: Россия – это страна, где постоянно идёт дождь и снег, где всё неустроенно, люди злые, стаканами пьют водку, ни на что другое не способны, агрессивны, хотят драться, собираются напасть в любой момент, нельзя подставлять им спину, иначе стукнут сзади. Это очень плохо!
Я даже понимаю, что, может быть, это делается не специально – чтобы столкнуть народы. Но это стереотипы, которые вредят взаимопониманию и в конечном счёте отравляют атмосферу на планете. Это касается, кстати, не только России. Такие стереотипы существуют в отношении ряда других крупных развивающихся стран, наших соседей. Мне кажется, надо от них освобождаться. Здесь и нам есть над чем поработать. Я не хотел бы бросать камни только в сторону американцев или европейцев, у нас тоже много всяких заблуждений. Но мне представляется, что мы всё-таки сделали гораздо более серьёзный шаг вперёд.
Источник: http://www.rian.ru/interview/20100507/231257764.html |
