В продолжение темы  О фоновой аварийности на опасных производственных объектах России в XXI в.

Промышленное производство не только выдает стране необходимую индустриальную продукцию, но и порождает «антитовары», проявляющиеся в негативном воздействии на окружающую среду, аварийности и травматизме. Нормы и правила безопасности ограничивают именно эту забываемую теневую «антииндустрию», а вовсе не предпринимательскую инициативу, которая обычно заявляет только приятные результаты и отбрасывает фундаментальные и не очень приятные ограничения безопасности [1]. О том, как действуют производства и развиваются предприниматели теперь принято судить по макроэкономическим сводкам экономического развития промышленных отраслей. Не менее важно знать, как справляются со своими функциями всегда ограничительные записанные и неписанные нормы и правила безопасности совместно со структурами их обеспечивающими: научная и экспертная актуализация противоаварийных требований, ознакомление, принятие и выполнение норм и правил безопасности, надзор и контроль за их неисполнением и др. Другими словами, для обеспечения промышленной безопасности важно знать не только обязательные требования, но и в каком состоянии находится культура безопасного производства. Естественные физико-химические опасности производства неустранимы, но они зажаты искусственными рамками технологии и культуры безопасности промышленной деятельности. В самом общем смысле культура безопасности в промышленности – это актуализируемая динамическая система освоенных, принимаемых и соблюдаемых установленных запретов и неформальных ограничений, ограждающих производственную деятельность от смертельных поставарийных состояний. Одним из показателей адекватности, действенного восприятия и исполнения требований безопасности могут быть индикаторы, характеризующие внепланово «произведенный антитовар» – фоновые уровни проявления аварийности и травматизма на опасных производственных объектах [2].

Область использования фоновых уровней опасностей аварийных происшествий

Явления аварийности и травматизма очень сложны как в реальности, так и в своих отображениях в многогранных, многослойных, многоплановых моделях возникновения, развития, локализации и пресечения аварийных происшествий. Тем более их количественные характеристики во многом будут неполными, недостаточными, неадекватными реальности. Численные оценки аварийной опасности, даже самые достоверные не смогут полностью заменить определение качественных свойств безопасного производства, внутри и внепроизводственных функциональных структур обеспечения промышленной безопасности. Количественные оценки аварийной опасности не могут служить безусловными и абсолютными аргументами обеспечения безопасности [3]. Безопасность – это не внеопасность, не отсутствие опасностей, а недопущение и предупреждение угроз их проявления, активная контропасность.

Численные оценки уровней аварийных опасностей весьма необходимы (но недостаточны) как дополнительные аргументы при обосновании безопасности, декларировании промышленной безопасности, выборе проектных и эксплуатационных решений в специальных технических условиях, в проектной и иной документации. Важно измерять относительные уровни опасности, а не судить о безопасности по абсолютным оценкам, например, риска аварии на опасных производственных объектах [4]. Относительные оценки аварийной опасности показывают тенденцию, «что менее угрожающе», и не могут достоверно подтвердить, «что это точно безопасно». На последнее утверждение безосновательно претендуют более распространенные сегодня абсолютные оценки риска аварии. Достаточные основания к этому обычно умалчиваются [5,6]. Напротив, при использовании относительных оценок аварийной опасности всегда указывается на ограничения области их применения: они необходимы для сравнения альтернатив частных проектных решений, а не для безусловных заключений об общей безопасности опасного производственного объекта. Относительность оценок требует наличие уровней сравнения. Такими уровнями в первую очередь, например, количественные оценки риска аварии, полученные моделирование для гипотетического объекта, на котором полностью выполняются все требования безопасности. Тогда по степени отклонения от этого опорного уровня можно судить о тяжести нарушений требований безопасности или о достаточности предпринятых компенсирующих мер. Подобный подход [7] заложен в действующем руководстве по безопасности «Методика установления допустимого риска аварии при обосновании безопасности опасных производственных объектов нефтегазового комплекса», утв. приказом Ростехнадзора от 23.08.2016 № 349 (далее – РБ). Вместе с тем, в РБ рекомендуется в качестве ориентиров использовать и фоновые уровни аварийной опасности на опасных производственных объектах в различных отраслях – их примеры приведены в приложениях к РБ и в [2,8-15]. И производство, и обеспечение безопасности на нем не стоят на месте, поэтому требуют периодической актуализации и фоновые уровни аварийной опасности на ОПО, в том числе на основании официально публикуемых данных об аварийности и травматизме на ОПО.

Уровень риска, например, смертельных опасностей, согласно РБ – величина, используемая для сравнения значений показателей риска аварий на опасном производственном объекте с фоновым риском гибели людей в техногенных происшествиях, численно равная умноженному на 10 десятичному логарифму безразмерного отношения риска аварии к фоновому риску гибели людей в техногенных происшествиях, измеряется в единицах дБR – децибелах риска гибели человека. На практике уровень риска может принимать значения от – 50 до +20 дБR, при этом положительные значения уровня риска характерны для случаев, когда риск аварии превышает риск гибели людей в наиболее распространенных техногенных происшествиях. Так опорное среднегодовое число погибших при ДТП и пожарах за период 2009-2018 гг. составляло 242 на миллион рискующих россиян и принимается в сравнениях за нулевой уровень.

Актуальные оценки фоновых уровней аварийных опасностей на опасных производственных объектах

В таблице 1 представлены фоновые величины риска гибели людей на опасных производственных объектах различных отраслей промышленности. Оцененные по материалом госдокладов Ростехнадзора значения представлены в двух размерностях – в уровнях риска в дБR, и в ppm (от англ. parts per million – частей на миллион), т.е. как среднегодовое число погибших в аварийных происшествиях на 1 миллион рискующих (в демографии более высокие уровни смертности обычно измеряются в промилле: от лат. per mille, pro mille – на тысячу).

Таблица 1

Заметим, что из сопоставления данных Таблицы 1 не следует однозначный вывод, что какая-то отрасль лучше или хуже по накалу смертельных опасностей. Это было бы контрпродуктивно. Оценки в таблице 1 косвенно характеризуют только и только смертельный «антитовар» промышленных отраслей. Этого вовсе недостаточно, что бы утверждать, что какая-то деятельность более или менее безопасна. Промышленная безопасность – это интегральное свойство производственной деятельности, со всеми ее «плюсами и минусами», а в таблице 1 – только «минусы».

Вместе с тем полезно сравнить смертельную опасность на поднадзорных производственных объектах и в обыденной жизнедеятельности. В таблице 2 представлены соотносительные уровни риска для некоторых видов смертельных опасностей в России за 2009-2018 гг.

Таблица 2

Из данных, представленных в таблицах 1 и 2, видно, что смертельная опасность от аварийных происшествий на опасных производственных объектах существенно ниже среднебытовых уровней. Это указывает на действенность существующих систем обеспечения безопасности, а не на их не нужность, как иногда заявляют популисты от предпринимательства.

Еще одной распространенной ошибкой в оценках аварийной опасности является предвзятое принятие в рассмотрение исключительно смертельного травмирования людей при осуществлении технологических процессов на опасных производственных объектах. Предвзятость задается обычно сугубо внешними идеологизированными установками индивидоцентризма, порождаемыми вульгарными представлениями из атомарной модели о человеке, государстве и обществе. В аварии и от аварии портятся не только тела индивидов, страдают души работников, их близких, моральную травму, особенно при крупных авариях [16], получает все индустриальное общество [17]. Шкурные интересы предпринимателей тоже крайне плохо отражаются только количеством смертельно травмированных. Спектр негативных последствий от любой аварии гораздо шире, чем модельная смерть индивида. Для целей обеспечения безопасности наблюдаемый широко редукционизм в отношении последствий аварий очень вреден, т. к. несоразмерно преувеличиваются одни виды угроз, оставляя в тени незнания другие [18].

В таблице 3 представлены оцененные по данным госдокладов Ростехнадзора за 2009-2018 гг. величины фоновых значений риска возникновения аварий и причинения материального ущерба от них на опасных производственных объектах в различных отраслях российской промышленности.

Таблица 3

Заключение

1. Актуализируемые оценки фоновых уровней аварийных опасностей на опасных производственных объектах целесообразно использовать при разработке обоснований безопасности и специальных технических условий проектирования опасных производственных объектов, в соответствие с алгоритмами сравнения, изложенными в РБ, в целях оценки достаточности компенсирующих мероприятий проектных решений, обеспечивающих промышленную безопасность.

2. Фоновые уровни аварийных опасностей на опасных производственных объектах характеризовать не средней величиной, а пессимистичной верхней границей 95%-го доверительного интервала выборки зафиксированных за последние десять лет значений относительных показателей аварийности и травматизма на ОПО

3. Для оценки аварийной опасности более информативны и продуктивны не точечные, а интервальные оценки не абсолютных, а относительных показателей аварийности и травматизма, а также выявляемые по ним тенденции (тренды) изменения фоновых уровней аварийных опасностей за долгосрочный период.

4. Контрпродуктивно оценивать безопасность проектных и организационно-технических решений на ОПО исключительно посредством моделирования гибели условного индивида от последствий возможных аварий. Бытующую редукционную практику оценки безопасности только по уровню риска гибели индивида при аварии целесообразно дополнять всесторонним рассмотрением и иных показателей аварийной опасности, особенно при обосновании безопасности и разработке СТУ.

5. Актуальные тренды изменения за последние десятилетия фоновых уровней аварийных опасностей на ОПО в большинстве отраслей промышленности и транспорта указывают на относительную стабильность, адекватность угрозам и действенность требований системы обеспечения промышленной безопасности в нашей стране.

Список литературы:

1. Гражданкин, А.И. Мнимый конфликт промышленной безопасности и технологической модернизации в российской нефтегазопереработке/ А.И. Гражданкин, А.С. Печеркин, В.И. Сидоров // Безопасность труда в промышленности. – 2012. – № 7. – С. 85–92.
2. Гражданкин, А.И. Фоновые показатели аварийности – индикаторы эффективности введения инструментов регулирования промышленной безопасности/ А.И. Гражданкин, А.С. Печеркин // Безопасность труда в промышленности. – 2017. – № 5. – С. 5–8.
3. Гражданкин, А.И. Заменит ли количественная оценка риска выполнение требований промышленной безопасности? / А.И. Гражданкин, А.С. Печеркин, В.И. Сидоров // Безопасность труда в промышленности. – 2012. – № 10. – С. 43–48.
4. Assessment of uncertainties in risk analysis of chemical establishments/ K. Lauridsen, I. Kozine, F. Markert et al.// The ASSURANCE project. Final summary report. — 2002. — 49 p. URL: http://riskprom.ru/_ld/2/265_ris-r-134pdf (дата обращения: 01.09.2019).
5. Risk terminology — a platform for common understanding and better communication/ F.M. Christensen, O. Andersen, N.J. Duijm, P. Harremoes// Journal of Hazardous Materials. — 2003. — № 103. — P. 181–203.
6. Печеркин А.С. Тенденции применения количественной оценки риска пожара и аварии в российском законодательстве. Отказ от «рискованной» альтернативы // Безопасность труда в промышленности. – 2012. – № 12. – С. 50–53.
7. Гражданкин, А.И. Об установлении допустимых уровней риска аварии для оценки достаточности компенсирующих мероприятий в обосновании безопасности опасного производственного объекта нефтегазового комплекса / А.И. Гражданкин, А.С. Печеркин, О.В. Николаенко // Безопасность труда в промышленности. – 201 – № 12. – С. 51–57.
8. Гражданкин, А.И. Исследование аварий в химической, нефтехимической и нефтеперерабатывающей промышленности США. Правовая практика и уроки / А.И. Гражданкин, А.С. Печеркин, В.И. Сидоров // Безопасность труда в промышленности. – 2013. – № 7.– С. 58–66.
9. Гражданкин, А.И. Российская промышленность и промышленные опасности в переходный период. Аварийность и травматизм деиндустриализации / К.Б. Пуликовский, А.И. Гражданкин // Безопасность в техносфере. – 2013. – Т. 2 – № 6(45). – С. 64–6
10. Гражданкин, А.И. Показатели опасности аварий на российских магистральных трубопроводах / С. Г. Радионова, С. А. Жулина, Т.А. Кузнецова, А.С. Печёркин, И.А. Кручинина, А.И. Гражданкин // Безопасность труда в промышленности. – 2015. – № 11. – С. 62–69.
11. Гражданкин, А.И. Об индикаторах опасностей крупных промышленных аварий в угольных шахтах // Безопасность труда в промышленности. – 2016. – № 4. – С.52–58.
12. Гражданкин, А.И. Параметры и показатели опасности крупных промышленных аварий в угольных шахтах // Социально-гуманитарные знания. – 2016. – Т. 8. – С. 255–273.
13. Гражданкин, А.И. Об оценке фонового риска промышленных аварий в ТЭК / А.И. Гражданкин, В.И. Иванов // Безопасность труда в промышленности. – 2009. – № 3. – С. 79–81.
14. 20 лет Федеральному закону № 116-ФЗ «О промышленной безопасности опасных производственных объектов»/ М.М. Бринчук, А.К. Голиченков, Е.В. Кловач и др.// Безопасность труда в промышленности. — 2017. — № 4. — С. 37–45.
15. Анализ российских и зарубежных данных по аварийности на объектах трубопроводного транспорта / Лисанов М.В., Савина А.В., Дегтярёв Д.В., Самусева Е.А.// Безопасность труда в промышленности. — 2010. — № 7. — С. 16–22.
16. Гражданкин, А.И. Крупные промышленные аварии: из углепрома в постиндустрию // Безопасность труда в промышленности. – № 8. – 2011. – С. 58–62.
17. Lagadec P. Major Technological Risk. An assessment of Industrial Disasters. — 1st ed. — Oxford: Pergamon Press, 1982.
18. Нормативно-методическое обеспечение и опыт проведения анализа опасностей технологических процессов методами HAZID/HAZOP / Симакин В.В., Лисанов М.В., Ханин Е.В., Бланк Л.В.// Безопасность труда в промышленности. — 2017. — № 6. — С. 64–72.

См. также  О фоновой аварийности на опасных производственных объектах России в XXI в.