Небольшое трехэтажное здание в центре Ростова, рядом с кладбищем, обшитое панелями металлического цвета и чем-то напоминающее элеватор, по большей части скромные иномарки перед входом – так выглядит штаб-квартира торгового дома «Риф», ставшего сенсацией на зерновом рынке. Летом прошлого года он ворвался в тройку крупнейших экспортеров зерна, обогнав старожилов бизнеса – «Юг Руси», Louis Dreyfus и «Астон» – и практически догнав занявшую второе место компанию «Аутспан интернешнл», российскую «дочку» сингапурского трейдера Olam. В 2014/15 сельхозгоду, завершившемся 30 июня, «Риф» сравнялся в объемах экспорта с бессменным лидером рынка – Международной зерновой компанией (МЗК), «дочкой» трейдера Glencore. Данные аналитиков рынка немного разнятся, но они согласны, что каждый из двух лидеров экспортировал примерно по 2,5 млн т зерна каждый, вместе обеспечив до 16% всего российского экспорта (31 млн т). В июле – августе этого года «Риф» – безоговорочный лидер, говорит заместитель директора департамента стратегического маркетинга «Русагротранса» Игорь Павенский.

Формально «Риф» принадлежит офшорным компаниям. Но летом 2014 г. Ходыкин заявил агентству Bloomberg, что является бенефициаром торгового дома. Кроме этого о нем было известно очень мало. Ходыкин не выступает на публике – «Ведомостям» не удалось найти ни одной его фотографии, и для этого материала он также отказался фотографироваться. Конкуренты уверяют, что Ходыкин даже не посещает отраслевых мероприятий.

«Я никогда не видел его. «Риф» не входит ни в одну зерновую ассоциацию», – говорит директор по маркетингу МЗК Николай Демьянов. Из-за такой скрытности некоторые участники рынка полагают, что за компанией стоит серьезный административный ресурс, которому она и обязана своими достижениями. Подтверждают свою версию они тем, что большинство структур, связанных с Ходыкиным, раньше принадлежали его жене – Оксане Вертий. По данным СПАРК, в начале 2000-х гг. она действительно была учредителем этих компаний. Отец Оксаны Вертий – Юрий Вертий в середине 1990-х гг. возглавлял ГУВД Ростова-на-Дону, а позже был депутатом горсовета.

«Юрий Вертий, несомненно, был в Ростове влиятельным человеком, – вспоминает бывший топ-менеджер крупной торговой компании «Оптифуд», ростовское подразделение которой в 2001 г. возглавил Юрий Вертий. – Но вряд ли он помогал дочке в ее бизнесе, по крайней мере в компании об этом ничего не слышали». Он говорит, что фамилию Ходыкин узнал только недавно из прессы.

Сам Ходыкин объяснил «Ведомостям», что никогда не стремился к публичности. «Когда мы познакомились с Оксаной, ее отец уже несколько лет как был в разводе», – рассказал «Ведомостям» сам Ходыкин, опровергая версию о помощи влиятельного родственника. Бизнесмен объясняет, что, хоть бизнес и был записан на его супругу, все дела он вел сам. Как выяснили «Ведомости», зерновым экспортом бизнесмен Ходыкин занялся случайно.

Несостоявшийся военный

Уроженец Ростова-на-Дону, выпускник Житомирского военного училища радиоэлектроники ПВО лейтенант Ходыкин в 1991 г. получил распределение в подмосковную часть Космических войск недалеко от города Чехова. Для большинства молодых офицеров попасть на службу почти что в Москву, а не куда-нибудь в Забайкалье или в туркменскую Кушку на границе с Ираном было бы счастьем. Но времена менялись, и Ходыкин, как и тысячи его сослуживцев, решил вернуться к гражданской жизни. Выживали бывшие офицеры в то время, как и многие другие россияне, за счет перепродажи дефицитных вещей.

«Нам выдали карточки москвичей, по которым в «Лейпциге» и других подобных магазинах можно было купить шампуни, шарфы и прочие товары», – вспоминает Ходыкин. Товар отпускали не больше двух штук в руки, поэтому друзья-офицеры по нескольку раз вставали в очередь. Шампуни и шарфы потом продавали гостям столицы и снова ехали по магазинам. Ходыкин на все заработанные деньги закупил в Москве несколько десятков пар женских итальянских сапог и поехал в родной Ростов. На рынке сапоги улетели на ура, и Ходыкин занялся челночным бизнесом: начал возить одежду и электронику из Польши, Чехии и Венгрии. Тогда же он и выработал правило своего бизнеса, которое применяет до сих пор: «Когда все накручивали цены в 3 раза от закупочной, мне хватало двух. Если не брали по этой цене, отдавал за сколько попросят». По признанию Ходыкина, он не любил, чтобы товар залеживался, и предпочитал быстрый оборот. «Я зарабатывал деньги, я видел их. Я любил их считать», – вспоминает он.

Приметное офисное здание в центре Ростова-на-Дону не случайно чем-то напоминает элеватор – это штаб-квартира ТД «Риф», владельца портового элеватора в Азове (на фото вверху) и крупнейшего экспортера российского зерна

Накопив первоначальный капитал, бывший лейтенант Космических войск переключился на престижную тогда Турцию, откуда самолетами стал возить кожаные куртки и бижутерию. Оборот быстро достиг нескольких миллионов долларов. По собственному признанию, Ходыкин еще до 1998 г. стал долларовым миллионером. В кризис 1998 г. он вложил деньги в подешевевшую недвижимость, часть из которой через пару лет продал в 5–20 раз дороже.

В общем, денег у Ходыкина оказалось столько, что приобретенными на них куртками пришлось бы увешать весь ростовский рынок. Надо было искать новый бизнес. Ходыкину показалось перспективным потребительское кредитование, в то время не развитое в Ростове. «У меня были свободные средства, которые можно было бы давать взаймы другим предпринимателям», – объясняет он.

К новому проекту Ходыкин привлек своих ростовских знакомых – финансистов Михаила Бревдо и Александра Савинова, а также совладельцев московской финансово-промышленной группы «Русские финансовые традиции» (РФТ). С последними он познакомился еще в 1990-х гг., во время поездок в Москву: он покупал валюту для закупок товара в Европе в обменниках, где работали будущие банкиры.

Бенефициары РФТ осенью 2000 г. приобрели небольшой ростовский Комтех-банк и попутно открыли в Ростове филиал своего московского банка. Ходыкин вошел в набсовет «Комтеха» и стал вице-президентом по Южному федеральному округу банка РФТ. «У нас с акционерами РФТ была договоренность, что я, как партнер, получу долю в прибыли филиала», – уточняет Ходыкин. Правда, потребительским кредитованием РФТ заниматься не захотел – для банка это были слишком малые суммы, предпочтение было отдано корпоративным клиентам. Поэтому Ходыкин с Бревдо и Савиновым в 2002 г. создали две одноименные компании «Союз потребителей». «Союз потребителей» брал займы в РФТ и у частных лиц и выдавал в виде потребительских займов с доходностью до 100%, рассказывает Ходыкин. Он и Савинов записали свои доли в компаниях на супруг. Бревдо в разговоре с «Ведомостями» вспомнил, что «Союз потребителей» занимался и коллекторскими услугами. «Мы немного работали с должниками Комтех-банка, но в основном для внешнего рынка», – говорит Бревдо. Одновременно с «Союзами потребителей» Ходыкин учредил и собственное охранное агентство «Боруфт».

В 2005 г. акционеры РФТ продали ростовский Комтех-банк. Ходыкин единственный из «старых» директоров остался в наблюдательном совете. Но у новых владельцев банк проработал недолго: в 2006 г. ЦБ отозвал у него лицензию за грубые нарушения и отмывание средств. По данным ЦБ, РФТ был транзитным банком для кредитных учреждений, уже лишившихся банковских лицензий, выдав им за год 22 млрд руб. наличными. В 2007 г. из-за таких же претензий ЦБ лицензии лишился и «Комтех», переименованный к тому времени в ИБРР-банк. Через него прошли транзитом 42 млрд руб., кроме того, банк помог перевести со счетов офшорных компаний 29 млрд руб. в банки Прибалтики, Кипра и стран СНГ, сообщал регулятор.

По словам Ходыкина, к нему все это отношения не имело, он уволился из РФТ в начале 2006 г. Связаться с бывшими владельцами РФТ «Ведомостям» не удалось. Представитель одного из них, Александра Велигодского, передал, что бывшие банкиры решили не комментировать свое партнерство с Ходыкиным.

Уволившись из банка московских партнеров, Ходыкин решил приобрести свой личный банк. «Союз потребителей» достиг предела своих возможностей, и для развития кредитования нам нужен был банк», – объясняет он. Такая возможность ему представилась в 2007 г. Годом ранее скончался владелец Ростовского универсального банка Леонид Поляков, а его наследники не смогли удержать бизнес. «После смерти основателя банк контролировали третьи лица, которые вывели из него всего активы, в том числе недвижимость, в которой находился банк, и для минимизации издержек расформировали штат банка», – вспоминает бывший партнер Ходыкина Бревдо. «Фактически продавалась одна банковская лицензия с определенными рисками по предыдущей деятельности банка, поэтому оценен актив был по номиналу – в 26 млн руб.», – продолжает он.

Помимо ожидаемых бонусов Ходыкин получил и новую головную боль. Для соответствия нормативам ЦБ банк приходилось дофинансировать, а лимиты на операции со связанными сторонами не давали бизнесмену возможности финансировать свой торговый бизнес. «Мой банк и компании оказались под постоянным контролем ЦБ», – говорит бизнесмен.

В 2012 г. Ходыкин продал банк за 230 млн руб. Артему Курпитко, сыну бывшего владельца небольшого московского банка, Анталбанка, Виктора Курпитко. «Опыт оказался ценным, хотя многие считают, что я так же хорошо заработал на перепродаже банка», – резюмирует Ходыкин.

Строитель порта

Бывшие партнеры Ходыкина из РФТ в начале 2000-х решили заняться в Ростове девелопментом – реконструкцией микрорайона. «Банкиры выделили под это средства и предложили мне заняться контролем этого проекта», – вспоминает Ходыкин. Однако из-за проблем с согласованиями стройка не задалась, но интерес к девелопменту у бизнесменов остался.

К 2003 г. крупные в то время зерновые трейдеры «Югтранзитсервис» и «Разгуляй» построили собственные зерновые терминалы. Приобретением одного из них заинтересовался крупный американский трейдер Trans Oil, его основатель Джеймс Келли приехал на переговоры, вспоминает Ходыкин. Но сделка не состоялась: по данным Ходыкина, покупатель был готов заплатить за принадлежащий «Разгуляю» «Азовский портовый элеватор» $25 млн, тогда как владелец просил $30 млн. Пообщавшись с американцами, Ходыкин понял, что легко может построить для них такой же терминал и, продав за предложенную цену, получить 200% прибыли.

Он убедил партнеров из РФТ выделить средства, нашел земельный участок в Азове, в устье реки Дон, и за 2004–2005 гг. построил портовый элеватор «Промэкспедиция» такой же мощностью, как и порт «Разгуляя», – на 30 000 т единовременного хранения зерна. В «Промэкспедиции» Ходыкин получил 20% – в соответствии со своей долей в инвестициях. Первоначально он оформил актив на Оксану Вертий, а потом перевел на свою офшорную компанию.

80% в порту досталось компании «РФТ-инвест» бывшего совладельца банка РФТ и «Комтеха» Велигодского и его партнеров. Но пока элеватор строился, основатель Trans Oil Келли скончался, а его партнеры покупать порт в России не захотели.

Ходыкину пришлось решать, что делать с активом, в работе которого он, как и его партнеры, совершенно не разбирался. Найти желающих воспользоваться услугами порта оказалось не так просто. «Первые полгода порт простаивал», – вспоминает Ходыкин. Он с партнерами даже пытался кредитовать покупателей зерна, которые могли бы воспользоваться услугами порта, но бизнес шел так себе.

Выход нашелся в 2007 г.: Ходыкин решил загрузить портовые мощности перевалкой импортного цемента – с учетом подготовки к Олимпийским играм в Сочи это стало востребованной услугой. Созданная бизнесменом для этого компания «Филд» через два года поделила первое место по объему импорта турецкого цемента с «Базэлцементом» Олега Дерипаски. С 2008 по 2012 г. компания Ходыкина оставалась лидером на этом рынке. По словам бизнесмена, «Филд» обеспечил до 50% поставок импортного цемента для строительства в Сочи. Но три года назад пошлину на цемент повысили, спрос на него упал, и этот бизнес стал невыгодным. С 2013 г. «Филд» импортирует только белый цемент и другие стройматериалы, а объемы поставок упали в 5 раз по сравнению с рекордными годами.

Вслед за цементом Ходыкин решил заняться еще и импортом запчастей для корейских автомобилей, создав в 2009 г. компанию «Сапсан». Она даже получила статус официального дилера Kia и Hyundai. Но проект не пошел. «Рынок автозапчастей оказался серым, в таких условиях крупного бизнеса на запчастях не создать», – сожалеет Ходыкин.

Но про профильный для порта зерновой бизнес Ходыкин все это время не забывал. Он готовился сам загружать портовый элеватор. Менеджеры и доверенные люди Ходыкина создали несколько зерноторговых компаний, которые сами скупали и экспортировали зерно. «Напрямую я не мог заниматься экспортом зерна из-за ограничений ЦБ на кредиты связанным сторонам», – говорит Ходыкин.

Структуры Ходыкина уже лет 10 серьезно занимаются зерном, просто до объединения этих структур в торговый дом «Риф» объем их бизнеса был не так очевиден, подтверждает сотрудник в одной из компаний – партнеров «Рифа».

«Ведомости» обнаружили около десятка созданных преимущественно в 2005–2006 гг. фирм, учредители и директора которых могли быть связаны со структурами Ходыкина. Зерно у этих фирм покупала зарегистрированная на Британских Виргинских островах компания Grainexport. Она также принадлежала Ходыкину. «Иностранные компании используются для торговли на мировых рынках. Это хороший, гибкий и удобный инструмент логистики», – объясняет Ходыкин, добавляя, что все крупные трейдеры используют компании иностранной юрисдикции. В 2009 г. тогдашний директор по развитию Grainexport Андрей Мазниченко (сейчас – гендиректор «Промэкспедиции») говорил, что группа экспортирует 200 000–500 000 т зерна в год, следует из стенограммы ростовской зерновой конференции в 2009 г., опубликованной на сайте организатора мероприятия. Такие схемы вызывали вопросы у российской налоговой инспекции, следует из исков, в которых налоговики пытались отказать компании в возврате НДС (см. врез). В налоговых было и есть негласное распоряжение – возвращать зернотрейдерам НДС только после суда, так что такое разбирательство в этом бизнесе – обычное дело, уверяет один из ростовских бизнесменов.

Зерновой трейдер

В 2009 г. Ходыкин решил, что ему по силам самостоятельно загружать порт без привлечения сторонних клиентов. «Я пытался пустить в свой порт другие компании для перевалки. Но они предлагали такие условия, что прибыль была бы минимальной», – объясняет он. Для экспорта зерна он создал торговый дом «Риф».

Правда, уже в 2010 г. его планы нарушили неурожай и последовавший запрет на экспорт зерна. Порт встал, а партнеры решили избавиться от бизнеса. Проведя предварительные переговоры о продаже «Промэкспедиции» с несколькими потенциальными покупателями, Ходыкин выяснил, что этот порт оценивают меньше, чем другие аналогичные объекты, и если продажа состоится, то он выручит всего несколько миллионов долларов. Такое завершение бизнеса его не устроило, и он предложил выкупить у партнеров 80% «Промэкспедиции» по оценке одного из потенциальных покупателей – трейдера Louis Dreyfus. Те согласились, рассказывает Ходыкин, не называя сумму выкупа. При этом он отмечает, что деньги на выкуп у него уже были: «Я в 2011 г. уже знал, что продам Ростовский универсальный банк, потом у компании была накопленная прибыль, оборотные средства».

Став единственным владельцем «Промэкспедиции», Ходыкин решил расширить мощности порта. Он привлек 355 млн руб. в банке «Петрокоммерц» и увеличил мощности портового элеватора с 30 000 до 108 000 т единовременного хранения. Ставка себя оправдала. По словам Ходыкина, из прибыли «Промэкспедиции» удалось за два года досрочно погасить кредит.

Собственный порт позволил «Рифу» серьезно расширить бизнес. Но одного этого было бы недостаточно, чтобы стать крупнейшим экспортером, говорит сотрудник одной из конкурирующих компаний. «Риф» может позволить себе скупать зерно по самой высокой цене среди конкурентов, продолжает он.

Конкуренты «Рифа» считают, что Ходыкин в погоне за объемами жертвует маржей. Это подтверждают и слова Мазниченко на ростовской зерновой конференции в 2009 г.: «Мы считаем, что оборот важнее прибыли, хотя прибыль должна присутствовать в работе трейдера». Все это очень сильно напоминает правила торговли, которых придерживался Ходыкин 20 лет назад, когда продавал привезенные из Европы вещи на ростовском рынке. «Я же не поменялся», – улыбается Ходыкин. «Хотя нет, сейчас стало проще считать деньги. Раньше приходилось все складывать в уме. Была тетрадка, я в ней что-то писал. А сейчас у меня автоматизация большинства процессов, самые современные технологии и оборудование», – продолжает он.

«Структуры владельцев «Рифа» всегда работали очень быстро и экономно», – рассказывает сотрудник одной из зерноторговых компаний. «Зерно часто доставлялось чуть ли не от комбайна, что позволяло экономить на элеваторе, автотранспортом перевозилось в порты, иногда на рейде перегружалось на большие корабли для экспорта – это было выгоднее, чем платить за дорогую перевалку в глубоководных портах, объясняет собеседник «Ведомостей».

У компании есть шансы упрочить лидерство, потому что есть у кого отобрать долю рынка, считает он: бизнес транснациональных компаний, не привыкших работать столь экономно, идет не так хорошо, как раньше. По итогам 2014 г. выручка ТД «Риф» по РСБУ составила 16 млрд руб., чистая прибыль – 18,4 млн руб. У головной структуры МЗК при выручке в 37,6 млрд руб. убыток – 989,7 млн руб., свидетельствуют данные СПАРК. Правда, эта отчетность малоинформативна: зерновые трейдеры традиционно получают часть прибыли за счет возврата НДС, а также за счет работы подконтрольных иностранных трейдеров.

Демьянов из МЗК говорит, что группа конкуренции не боится, и напоминает, что в России уже были зерновые рекордсмены, которые довольно быстро разорились, – «Югтранзитсервис» и «Росинтерагросервис».

Но пока «Риф» только отрывается от конкурентов. Компания смогла получить доступ и к глубоководному порту в Новороссийске. По словам Ходыкина, ему удалось наладить отношения с работающими в порту Новороссийским комбинатом хлебопродуктов (НКХП) и Новороссийским зерновым терминалом в феврале 2015 г., когда все крупные российские и мировые экспортеры зерна остановили отгрузки из-за введения пошлины на экспорт. «Никто не хотел грузить зерно, и нам предложили переваливать. «Риф» договорился и начал отгрузки», – говорит он. Ходыкин не только стал экспортировать зерно через принадлежащий ОЗК НКХП, но и стал единственным поставщиком зерна по госконтракту. В апреле 2015 г. он продал НКХП 85 000 пшеницы на 1 млрд руб., в мае ОЗК – еще на 120 млн руб. Представитель ОЗК не стал комментировать сотрудничество со структурами Ходыкина.

По словам Ходыкина, сейчас он планирует увеличить мощности портового элеватора «Промэкспедиции» еще на 30 000 т. Но в среднесрочных прогнозах бизнесмен осторожен: «Сложно строить планы в условиях экономической нестабильности».-

В подготовке статьи участвовали Ирина Скрынник, Елена Виноградова, Мария Кунле

http://www.vedomosti.ru/business/articles/2015/08/24/605875-kak-torgovets-rinka-stal-krupneishim-eksporterom-rossiiskogo-zerna