Однажды ложь уничтожит нас всех

Запад с самого начала умело диктовал, как сегодня мир будет смотреть на кризис на Украине. Причем в этом Западу помог российский образ «вечного злодея». Путин не умеет осуществлять умную и ловкую «мягкую» пропаганду. И даже престижные информагентства поддаются политическому активизму, потому что для хорошей журналистики уже просто нет времени, заявляет чешский аналитик в сфере СМИ Ирена Рышанкова.

– Много говорили и писали об информационной войне, которая сопровождает украинский кризис с самого начала – с демонстраций на Майдане, во время аннексии Крыма, войны на Донбассе, падения малайзийского рейса MH17 – и ведется до сих пор. Каким же оружием и насколько успешно пользуются стороны в этой войне?

– Для простоты буду называть стороны «проевропейской» и «пророссийской». Однозначно преимущество имеет, или до сих пор имела, сторона «проевропейская». Ее метод «впуска информации» и ее формулировки были такими, что стало ясно – там есть консультанты. Более того, именно эта сторона начала информировать первой массово, на всех уровнях.

«Пророссийскую» сторону фактически заставили лишь опровергать все новые и новые версии домыслов о событиях, которые никто из читателей не имеет возможности проверить. Эта сторона также задала словарь для описания событий, при этом воспользовавшись тем фактом, что простые и менее образованные пользователи СМИ, а их по статистике большинство, по-прежнему воспринимают Россию как зло. Говоря конкретнее, это объясняется вторжением оккупационных войск в 1968 году, а позже в Афганистан. Просто Россия в умах многих все еще отождествляется с Советским Союзом, и из-за этого занимает в умах ту же позицию, что и во времена холодной войны.

В выступлениях «проевропейских» сил уже давно перед ключевыми событиями, которые служили спусковым крючком, превосходно использовались все инструменты управления общественным мнением. События каждый раз определяют повестку дня (agenda setting), и она навязывается второй стороне. Насильственные шаги (стрельба по демонстрантам на Майдане, падение самолета, расстрел «колонны беженцев») привнесли эмоции в первоначально рационально рассматриваемый конфликт. Так были заданы рамки восприятия информации (framing), связанные с «нашим» отношением к сторонам. Получилась поляризация без связи с фактами: кто-то добрый и кто-то злой («они лишь хотели войти в ЕС», «они хотели преградить им путь к свободе», «они снова стреляют по нашим детям»). На этом поле развернулась игра в «эти хорошие» и «эти плохие». Независимо и беспристрастно факты не анализировались, потому что всегда создавались обстоятельства, которые препятствовали этому. Я считаю, что не могло идти и речи, если говорить о методах информирования о событиях на Украине, о чем-то вроде «народной борьбы». На Майдане был не «народ», а политические активисты и боевики. А также наемники. Наивная публика интеллигентов, которая к ним присоединилась, очень быстро ушла в сторону после того, как пролилась кровь. Профессионализм подсказывает, что, скорее, там были хорошие консультанты.

Россия проигрывает и еще долго будет проигрывать. Ни в Кремле, ни на Лубянке, скорее всего, не читали базового труда американского профессора из Гарварда Джина Шарпа, хотя впервые он был опубликован в 1973 году под названием «Политика ненасильственных действий». Его главная книга «От диктатуры к демократии» вышла на 20 лет позже в связи с народным восстанием в Бангкоке и была издана на русском языке в 1993 году, уже после распада СССР, когда кандидатура Егора Гайдара на пост премьера была отклонена, к власти пришел Ельцин, против него выступили путчисты, и должна была начаться гражданская война, которая окончательно стерла бы с лица земли «империю зла». Тогда этого не получилось, но дело зашло очень далеко. На украинский язык книга «От диктатуры к демократии» была переведена в 2004 в связи с Оранжевой революцией.

После столетий применения «твердой силы» Россия не понимает, как применять «мягкую силу», не владеет неправительственной дипломатией, которую нужно поддерживать финансово и организационно. Россия не умеет привлечь себе в поддержку звезд поп-культуры, университеты и благотворительные фонды, коммерческие фирмы и неправительственные объединения. У России был и по-прежнему есть недостаток – ее репутация, хотя это страна, в которую большинство европейских стран экспортировало товары или сотрудничало. Благодаря российскому газу у нас есть свет, тепло, мы ездим на автомобилях. Для многих в Европе это все еще «эти русские» августа 1968 года, захватчики, опьяневшие от водки. И многие «новые русские» подкрепляют этот советский стереотип. Они демонстративно кичатся своим богатством и так же демонстративно пренебрегают законами. Так что удивляться особо нечему.

– Уже зимой и после краха Виктора Януковича чешская блогосфера, или сфера «альтернативных» СМИ, начала возмущаться, что информацией о «событиях на Майдане» в Чехии манипулируют, что она проукраинская и селективная. Скажем, если говорить о замалчивании информации об агрессивности демонстрантов на Майдане и акцентировании новостей о жестоких действиях полиции. Были ли эти претензии к чешским СМИ справедливыми?

– Отчасти были и по-прежнему таковыми являются. Но это как раз проблема самого хода информационной войны, которую Россия проигрывает. Причин для крена в сторону киевского правительства несколько. Во-первых, это его заявления об освобождении из лап русского медведя и принятии европейских правил, во-вторых – перевес профессионально подготовленной проукраинской стороной информации, которую ретранслируют СМИ. На информацию есть спрос, и тот, кому она принадлежит, может ее подправить. Никто из нынешних журналистов не мечтает заниматься по-настоящему независимой военной журналистикой. Собственно, сегодня это и невозможно. Рано или поздно вам понадобится какая-то бумажка, рано или поздно вам понадобится профессиональный информационный тыл. И тогда вы обратитесь к embedded journalism («журналистика прикомандированных»). Более того, сегодня у СМИ нет времени раздумывать: электронный онлайн-мир летит вперед, и сдача номера в полночь – это то, о чем мы, современники, можем только вспоминать. Теперь сдача – каждую минуту. Я всегда шучу, что у Карела Чапека сегодня не было бы шансов. Издательские дома хотят дешевую рабочую силу, то есть конвейерных сотрудников, которые бездумно сыплют новости. Блогеры, как правило, либо сами аналитики, либо те, кого тема по какой-то причине интересует, и кто в ней разбирается. То есть они не объективны. Даже уважаемые агентства посылают на передовую нанятых местных, о профессиональном прошлом и взглядах которых не имеют и понятия. Таким образом, под личиной вершины военной журналистики зачастую мы видим работу местных журналистов, нанятых и снаряженных агентствами.

Но в последнее время уже видны изменения. Даже мейнстримовские СМИ начинают задумываться над этикой своей работы. Возможно, потому что некоторые репортеры ВВС уже начали публиковать информацию, которая не совсем соответствует «революционному восторгу»: о фашизме «Правого сектора», о коррумпированности олигархов, о беспринципности членов правительства.

Кроме того, Украине несколько перебарщивает в этой информационной войне. Манера, в которой высказываются президент Порошенко и премьер Яценюк, стала просто невозможной. Заявление о ликвидации конвоя, не подкрепленное никакими доказательствами, фотографиями или иными материалами, и другие эксцессы последних дней демонстрируют, что информирование начинает выходить из-под контроля, и правительственная машина дает сбои. Если бы украинские войска уничтожили российский конвой, неужели бы не было фото? Неужели бы не показали трупы, их военные удостоверения и униформу? Не установили бы номера оружия? Не заметить непрофессионализма нельзя. Я помню, как Саакашвили утверждал, что Россия использовала в Грузии баллистические ракеты «Точка». Только вот причиненный ими ущерб кто-то очень плохо инсценировал. Но в Чешской Республике отношение к России априори негативное или, по крайней мере, недоверчивое. Наша обида на то, что нам «эти русские» (точнее, Брежневский СССР) сделали, передается одному поколению за другим – тем, кто уже не помнит Пражской весны 1968 года, не говоря уже о предыдущих годах.

– Сегодня трудно определить, на чьей стороне правда, и кто лжет. Лжет ли уличенный врун тогда, когда говорит, что лжет его противник? А не может ли он на этот раз говорить правду? Как это выяснить, когда на войне, что понятно, лгут все?

– Проблема возникает тогда, когда во лжи уличают сами факты, как это случилось при утечке фотографий сбитого малайзийского боинга. Круглые, ровно вмятые в жесть отверстия диаметром 30 мм дали всем, кто знаком с ракетами «Бука», понять, что самолет был сбит явно не этой ракетой – кабина пилотов была поражена бортовыми пушками истребителей. Двух истребителей. Сегодня осталось лишь ответить на вопрос, чей герб на них был, и кто отдал им приказ стрелять.

– Как Россия, призывая к объединению «русского мира», так и ЕС и США, ссылаясь на европейские и западные ценности, по некоторым мнениям, сосредоточили симпатии на двух полюсах: с одной стороны граждане сражающегося Донбасса и крымчане, а с другой – остальная Украина, главным образом, западная. Какая из сторон, как вы считаете, более интенсивно вела эту пропаганду? И с какими последствиями? Как реагировать на утверждение, что российское телевидение посредством националистических враждебных программ (например шоу Дмитрия Киселева) разожгло гражданскую войну на Донбассе?

– Чем измерить уровень симпатий? «Аплодисментометром»? Количеством убитых на той, «другой», стороне? Я не думаю, что войну на Донбассе развязало шоу кого-то, кто известен национализмом, как Дугин или Киселев, или Порошенко и молодчики из Правого сектора на другой стороне. Моральный дух сражающихся нужно укреплять в процессе. Солдаты, которым плохо платят, должны знать, почему они воюют, и за что умирают. Если есть две воюющие стороны, то понятно, что и одна, и другая подвержены ободряющей пропаганде. С обеих сторон обосновывается право убивать «этих вторых». На обеих сторонах сражаются историки, мифотворцы и идеологи. Но мы не должны забывать, что «война за Украину» – это и экономическая война. За вытеснение с рынка и за новое экономическое устройство мира. Борьба идет за газ и нефть, за уголь и сталь. Все это было у истоков Европейского Союза и российской мощи. Украина (скорее, ее консультанты) владеют пропагандой лучше. Ведь Европа и США всегда были более восприимчивыми к историям о жертвах великорусской экспансии. То есть эмоциональное преимущество изначально было на стороне Украины.

– Падение самолета MH17 – это новая веха в кризисе. Что вы скажете по этому поводу? Кто представил более убедительные доказательства? Какая из сторон конфликта повела себя честнее? И как оценить российские, чешские и западные СМИ?

– Основное правило журналистики – честному комментарию должно предшествовать сообщение, в котором будут факты, а не догадки и предположения. Возможный факт, что самолет сбили пророссийски настроенные ополченцы, появился слишком быстро. Виновник был назначен раньше, чем выяснилось, что упал какой-то самолет. Имя авиадиспетчера, который первым сообщил о том, что сбит самолет, скрывается спецслужбой СБУ. В данном случае честнее себя не повела ни одна из сторон. Самолет упал в условиях военных действий, и это данность. Возможно, нам следовало бы задать вопрос о том, что узнали эксперты из черных ящиков, и почему вдруг все молчат об их содержимом. И почему вокруг всей этой истории внезапно повисла тишина. Сбитый самолет прекрасно вписался в образ «плохих русских» и «преступных сепаратистов». Чешские, а главное, западные СМИ с удовольствием сели за комментарии.

– С какой медиа- и PR-репутацией из украинского кризиса выходит Россия? Политолог Вероника Сушова-Сальминен написала, что арсенал российской «мягкой силы» практически уничтожен. Есть ли у России шансы в ближайшие годы вызывать хоть какую-то симпатию у западной общественности? И наоборот, можно ли утверждать, что в российском общественном мнении неприязнь к США и Западу усилилась до максимума?

– Важно ли России общественное мнение за рубежом, или она давно перестала им интересоваться? Россия умеет вести классическую «жесткую» пропаганду. Арсенала мягкой силы у нее никогда не было. Путин – пример мужества и непреклонности, на коне, на рыбалке, с тиграми, на атомной подлодке… «Мягкая» пропаганда у них никак не выходит. Они не владеют ею, и, что главное, у них нет такой традиции, хотя Путина консультирует американское PR-агентство. Мягкая власть должна осуществляться систематически, осторожно, со знанием психологии. Российская пропаганда – силовая. США, несмотря на все свои проблемы, кажутся внешнему миру страной обетованной. Россия же, несмотря на множество успехов, по-прежнему выглядит холодной темной империей. Но с другой стороны, Russia Today – это отличное начинание. Трансляция идет 24 часа в сутки на русском, английском, арабском и испанском языках. Аудитория канала – более 1 млрд человек.

– Говоря о российских СМИ, конечно, невозможно предполагать, что в стране царит плюрализм в западном понимании. Что сделал Путин за годы своего правления с российскими СМИ? По каким правилам они работают, о чем можно говорить и писать без проблем, а о чем – с трудом, за что могут быть преследования?

– На Западе царит плюрализм? А в чем он заключается? Запад дошел до стадии, когда (так же как и русский человек) вы можете в интернете написать, что хотите, но это никто не читает. А уж если прочтут, то не верят и не следуют слепо. Русские могут так же, как и вы, свободно путешествовать, если есть средства. Они могут заниматься бизнесом и становиться банкротами, могут ходить в церковь, могут свободно смотреть спутниковое телевидение и пользоваться нецензурированным интернетом. И что? Является ли это признаком участия гражданина в фактической власти в стране, что и должно подразумеваться под словом демократия? Активность читателей и сильные, авторитарные СМИ, которые мы знали 30 лет назад, заменились безучастностью с одной стороны и цинизмом управляемой коммуникации с другой. И вообще, троллинг и вирусный маркетинг ввели всех в сомнение. Сегодня можно где угодно – и у нас, и в России – успешно манипулировать мнением кого хочешь. Без возможности защищаться.

Российский мир СМИ – это особый разговор. Да, бесспорно, по большей части он не «антипутинский», но, кстати, почему бы ему быть таковым? Путин после пьяного Ельцина – первый защитник русской гордости, силы, до его прихода разлагающейся, страны. Путин умеет креативно работать со СМИ. А с теми, кто лезет в его частную жизнь, он умеет быстро расправиться, что подтвердило бульварное издание «Московский корреспондент», которое было закрыто после публикации статьи о том, что Путин женится на гимнастке. Газета убыточна, заявил ее владелец. С другой стороны, помимо государственного телевидения Путин создал общественное телевидение, пусть и без концессионных сборов, так как желания платить в России нет. Но дана гарантия независимости. Кстати, сегодня Russia Today является одним из лучших новостных каналов, на уровне CNN и BBC. Россия – страна, которую нам при беглом взгляде трудно понять. Это смесь почти анархической демократии и власти твердой, порой очень жесткой руки. Демократия не должна всегда нести свободу. Сам

Путин говорит об управляемой демократии, и это в определенной степени перекликается с эссе Фарида Закарии «Нелиберальная демократия», опубликованном в журнале Foreign Affairs в начале 1998 года.

Действительно, Кремль следит в первую очередь за главами государственных СМИ и агентств. Главой нового государственного агентства «Россия сегодня», например, стала бывшая глава канала Russia Today. Однако Кремль не имеет влияния на многообразный медиапоток – и никогда не будет иметь. И это, скорее, к сожалению. Так как раньше хоть было понятно, что написанное в газетах не может быть стопроцентной ложью. Сегодня такой уверенности нет нигде. Деньги, ложь и манипулирование стали глобальным оружием массового поражения этой цивилизации. Оно уничтожит Америку, уничтожит и Россию. Никто не будет верить никому. Да, собственно, так уже и есть.