Доклад Виктора Полтеровича (на сессии «Валдайского клуба» он был представлен как «отец российской математической экономики») по существу был обзором современного состояния экономических представлений о модернизационных процессах — господин Полтерович и Владимир Попов из Российской экономической школы в середине 2000-х выпустили ряд работ на близкие темы, цитируемые в докладе. Академик Полтерович с самого начала невольно прокомментировал полемику экс-главы ЦБ Сергея Дубинина и экс-главы Комиссии Таможенного союза Сергея Глазьева (см. "Ъ” от 23 октября), сообщив, что не видит перспектив в любой версии «авторитарной модернизации» экономики, во всяком случае она не работает в долгосрочной перспективе, и по этому вопросу, несмотря на постоянно приводимые (и неточные) примеры модернизаций в Чили, Сингапуре и Южной Корее, есть консенсус в среде экономистов. Впрочем, в обзоре Виктор Полтерович постоянно делал ремарки и экскурсы в различные аспекты российской «модернизационной» политики в версии 2007–2011 годов, демонстрируя проблемы этой политики с точки зрения теории.

Одной из таких проблем — вероятно, центральной для экономической политики в РФ — господин Полтерович обозначил модель планирования «модернизационных» реформ. В частности, он полагает сомнительным ориентацию на широкомасштабные проекты «политического» значения («Сколково» и прочие институты не упоминались, но речь шла явно о им подобным). Но претензии академика Полтеровича еще более существенны: «Как мы можем заранее определить в процессе планирования приоритеты развития? Сделав это, установив однозначные приоритеты, мы тем самым исключаем из всего процесса большое количество экономических агентов. Широкомасштабные проекты можно отбирать только в прозрачном процессе, тогда каждый из агентов знает, что имеет шансы на участие».

В качестве базовой модели Виктор Полтерович традиционно отстаивает переход к институту «индикативного планирования» (разработка французского экономиста Пьера Массе 1960–1970 годов): господин Полтерович привел ряд примеров, демонстрирующих, что значительная часть модернизационных реформ 1950–2010 годов в мире (Япония в 1970-х, Южная Корея в 1970–1990 годах, Тайвань в 1980–1990-х, Финляндия в 1950–1970 годах, текущие реформы в Чехии в 2007–2012 годах) строилась с активным применением технологий, схожих с «индикативным планированием». Мало того, по мнению Виктора Полтеровича, модернизация в КНР, официально использовавшая жесткие плановые механизмы авторитарной модели, на деле также имела сходство с «индикативным планированием»: «Да, там были формальные планы — но необязательные для исполнения». Такую модель, основанную на индикативном планировании и децентрализации, он представил как «интерактивную» модернизацию — как альтернативу модернизации авторитарной.

Вторая проблема, отмечаемая господином Полтеровичем в действующей российской модели «модернизации»,— ориентация ее на производство новых технологий. Ссылаясь на ряд японских работ и другие примеры, он продемонстрировал, что в значительной мере «модернизации» (в том числе последний крупный «модернизационный рывок» в ЕС — взлет Ирландии в 1990–2000 годах) были обеспечены именно импортом технологий. Впрочем, по его словам, по крайней мере до последнего времени Европа преимущественно была импортером, но не экспортером технологий. «Вообще, производство высоких технологий само по себе, как правило, продукт высоких технологий»,— констатировал экономист.

Наконец, третьей проблемой в российской модернизационной политике Виктор Полтерович видит проблему централизации экономического развития — в условиях России, по его мнению, невозможно решить проблему, создав Федеральное агентство по индикативному планированию. Процесс сам по себе должен быть переведен на уровень регионов, где инфраструктурой экономической модернизации должны быть региональные агентства развития и бизнес-ассоциации. В качестве примера такого рода работы Виктор Полтерович приводит пример развития Калужской области в последние десятилетия, хотя и признает: подобного рода структуры создавались в большинстве российских регионов, итоги «смешанные».

При этом экономист констатировал, что в рамках реальной модернизации с 2002 года проделана довольно большая работа, которую склонны недооценивать. Так, Виктор Полтерович полагает полезным создание «огромного количества» «государственных агентов модернизации» — «Сколково», «Роснано», РВК и т. д., полагая, что им просто поставлены некорректные задачи. «Их создали с неверной целью — они призваны модернизировать монополии, что в этом случае невозможно. Но они существуют»,— констатировал он. «Есть признаки того, что Минэкономики движется в нужном направлении в вопросах создания системы стратегического планирования,— сообщил академик, хотя тут же и признал: — Большинство госпрограмм носит характер благих пожеланий» (что, отметим, достаточно близко к концепции индикативного планирования). Завершил же Виктор Полтерович доклад достаточно благоприятным для правительственной экономполитики тезисом: все в той или иной степени неплохо, развитие РФ в перспективе 30 лет позволяет прогнозировать успех политики догоняющего развития и присоединение к Евросоюзу.

Полемика вокруг доклада Виктора Полтеровича была достаточно спокойной. Так, предположение о том, что для большинства мировых модернизационных проектов характерна опора на принцип правового государства (rule of law), господин Полтерович мягко отверг. Он сослался на совместные работы с Владимиром Поповым, констатировав, что «какой-то уровень правового государства необходим, вопрос лишь в том, до какого уровня»,— в качестве остро необходимого инструмента модернизации он усилия по установлению диктатуры закона не видит. К тому же коррупционная нагрузка на экономику им оценивается относительно ниже, чем об этом принято говорить в среде институциональных экономистов: «Мы не Нигерия»,— заявил Виктор Полтерович. А закончилась дискуссия весьма необычно: практически не противореча своей концепции, господин Полтерович заявил, что необходимым социальным условием модернизационных проектов в любом случае является наличие гражданского общества. «Опыт Украины показывает, что без гражданского общества ничего не построишь. А это задача посложнее, чем реализация даже пятидесяти крупных модернизационных проектов»,— пояснил академик, оставив явно не готовых к такому выводу экспертов «Валдайского клуба» в некотором разочаровании. Если дизайн «модернизационных» институтов является вполне респектабельной темой для околоправительственных дискуссий, то способ реализации властями РФ идей развития «гражданского общества» в последние годы надежды на успех «модернизационного рывка» вряд ли оправдывает.