В своем аналитическом исследовании Первый заместитель генерального директора института проблем естественных монополий, докт.техн.наук, профессор Булат Нигматулин

Делает такие   ВЫВОДЫ  о российской электроэнергетике:

1. Реформа электроэнергетики не привела к достижению ожидаемых результатов ни по одному из основных  параметров. 

В  отношении  надежности  энергоснабжения  и  безопасности функционирования  энергосистемы  мы  оказались  свидетелями  череды  к  крупных  аварий, происшедших в последнее десятилетие.  

Не обеспечена доступность подключения мощности.

Цена электроэнергии для промышленных потребителей и населения России по сравнению с США, ЕС и другими развитыми странами оказалась выше в 1,5—5 раз для промышленных потребителей и в 1—2 раза для населения.  

...

4.  В  России  в  целом  нет  дефицита  электроэнергии.  На  душу  населения  производится  на  10% больше электроэнергии, чем в «старых» странах ЕС и на 35% больше чем в «новых».  

5.  Завышение  планов  строительства  новых  генерирующих  мощностей  влечет  за  собой необоснованный  рост  тарифов  на  электроэнергию.  В  Энергостратегии-2009  планы  нового строительства в два раза превышают потребности.  

6. В качестве первоочередных мер, способных сбалансировать тарифы на электроэнергию, можно назвать следующие:

- перевод Росэнергоатома и РусГидро на регулируемые тарифы с обоснованной рентабельностью; 

-  пересмотр Энергостратегии-2009  в  части электроэнергетики,  сокращение  объемов  инвестиций, предусмотренных до 2020 г., с 11 трлн. до 6 трлн. руб. в ценах 2010г.; 

- обеспечение реконструкции  более 44 ГВт действующих газовых ТЭС;

  - снятие с эксплуатации старых блоков мощностью 15 ГВт, построенных до 1960 г.;

- строительство не более 30ГВт генерирующих мощностей   

7.  Усиление  контроля  за  издержками  на  всех  этапах  строительства  и  эксплуатации  объектов электроэнергетики. 

Весь отчет об исследовании см. здесь>>

ИСТОЧНИК http://www.ipem.ru/index.php/2008-08-13-11-25-22/2008-08-15-13-17-11/997-2011-07-27-11-12-56.html

Не стоит заниматься разведением энергетических «мамонтов» - Журнал "Однако", 15 июля 2012 г.

О том, что происходит в одной из важнейших отраслей отечественной экономики, с первым заместителем генерального директора Института проблем естественных монополий Булатом НИГМАТУЛИНЫМ специально для журнала «Однако» побеседовал Александр Бондаренко.

Булат Искандерович, как бы вы охарактеризовали сегодняшнее состояние электроэнергетической отрасли России?

— У нас в стране годовая удельная выработка (удельное потребление) электроэнергии на душу населения — 7300 кВт•ч. В так называемых старых странах ЕС (их 15) этот показатель равен 7200 кВт•ч, а в новых странах — членах Евросоюза — 4500 кВт•ч. Но тут следует учесть ВВП на человека: в старых странах ЕС данный показатель примерно равен 37 тыс. долларов в год, в новых (как, кстати, и в РФ) — 20 тыс. долларов.

И получается, что по ВВП на душу населения Россия соответствует аналогичному показателю новых стран ЕС, а по уровню удельного потребления электроэнергии превышает их более чем в полтора раза. В то же время наша страна потребляет электроэнергии без малого столько же, сколько старые страны Евросоюза, но при этом уступает им по ВВП на душу населения почти в два раза. Это неопровержимо свидетельствует о том, что наше потребление электроэнергии избыточно по отношению к нашему уровню ВВП. И даже с учетом более суровых климатических условий и прочих подобного рода объективных факторов, осложняющих экономическое развитие России, избыточное потребление электроэнергии в нашей стране составляет примерно 200 миллиардов киловаттчасов в год. Это не что иное, как результат неэффективного использования наших энергоресурсов. Если принять в расчет, что всего в России в прошлом году было выработано около 1 триллиона киловатт-часов, получится, что уровень неэффективности использования электроэнергии у нас в стране равен примерно 20%. Следовательно, нам необходимо сделать основной упор не на рост новых мощностей, а на экономное, рачительное расходование имеющихся энергоресурсов и на внедрение энергосберегающих технологий. Что было бы гораздо эффективнее и дешевле, причем дешевле в разы. И, безусловно, перспективнее.

Энерговооруженность отечественной промышленности избыточна. И эта избыточность зачастую развращает как производителей энергоресурсов, так и их потребителей. Вся цепочка, включая собственников распределительных сетей, блаженствует на произведенной в избытке электроэнергии. И так происходит у нас в подавляющем большинстве регионов. Картина почти везде одна и та же: электростанции стоят недозагруженные. И только в Тюмени, где в колоссальных количествах выкачиваются нефть и газ, загруженность электростанций достаточно высока. Таким образом, самих генерирующих мощностей у нас в стране с лихвой хватает — проблема в неэффективности использования энергии.

Поэтому не стоит заниматься разведением энергетических «мамонтов», а следует оснащать, расширять и совершенствовать распределительные сети: новые трансформаторы ставить, реконструировать старые, строить новые подстанции и т. д. То есть заниматься черновой, рутинной, но по-настоящему востребованной и рачительной работой, которая отнимает у госбюджета в разы меньше средств, принося при этом больший эффект, чем пресловутое энергетическое «мамонтоводство», гипертрофированное накачивание энергетических мускулов. Это миф, что нам не хватает сегодня электроэнергии, — стране недостает рачительности в использовании уже имеющихся энергоресурсов. А те, кто спекулируют на мнимой опасности острого энергетического дефицита, от которого, дескать, вот-вот задохнется наша страна, исполняют давно заученную роль и с помощью этого старого, годами отработанного сценического приема в очередной раз надеются добиться выделения им для удовлетворения ведомственных и корпоративных аппетитов большого жирного куска от госбюджетного пирога. Это энергетическое лобби усиленно баламутит наше общество, проталкивая давно протухшую идею о том, что приближающийся энергетический голод катастрофически скажется на экономическом росте страны. Это всего лишь страшилка, жуткая муть, но как при этом удобно ловить золотую рыбку в такой мутной воде!

А когда муть осядет, то мы увидим совсем другую картину. У нас в экономике, если она находится в стадии роста, на 1% прироста ВВП приходится в среднем 0,3% прироста потребления электроэнергии. Запланированный рост экономики нашей страны, по самым оптимистичным прогнозам, достигнет от силы 5% в год (хотя реально надо исходить из 3—3,5%). Таким образом, темп роста потребления энергоресурсов составит примерно один или максимум полтора процента. А в госпрограмме развития отрасли заложено 2,5%. Это гораздо больше, чем нужно. Следовательно, во столько же раз возрастет нагрузка на потребителя, потому что он в конечном счете инвестирует в программу развития экономической деятельности. Но самое главное, что все эти расходы отражаются на стоимости электроэнергии и бьют по карману потребителя.

При этом цена на национальную электроэнергию, которая произведена внутри страны на собственных станциях, на собственном топливе (закупленном по внутренним ценам), должна в сравнении с другими странами считаться в соответствии с экономическими стандартами исходя из паритета покупательной способности (ППС) доллара по группе товаров. В данном случае группа товаров — это ВВП России. Курс доллара по отношению к рублю по ППС сейчас равен 17—18 единицам российской национальной валюты. И получается, что, к примеру, житель США платит за 1 кВт•ч 11 центов, гражданин России — 21 цент до 1 июля 2012 года (а после и того больше). Доля потребления электроэнергии населением нашей страны составляет всего 12%. Расходы электроэнергии на промышленные нужды в России гораздо выше, а цена все та же, в то время как американский предприниматель платит всего лишь 7 центов за 1 кВт•ч, его коллеге в ФРГ эта услуга обойдется от 7 до 13 центов (если не брать в расчет дополнительные налоги на развитие «зеленой» энергии и на льготы населению и малому бизнесу). Если же учесть среднюю зарплату, то она у нас в стране составляет примерно 24 тысячи рублей (что в пересчете по ППС получается 1300—1350 долларов), а в США она не меньше 3000 долларов (как и в Германии), то есть средняя американская зарплата выше российской более чем в два раза. Получается, что по отношению к зарплате американцы платят за электроэнергию в четыре раза меньше, чем жители России. Российская энергосистема выглядит более-менее нормально в смысле обеспечения производства (потребления), но ужасно с точки зрения эффективности. Причем по сырьевой базе ее структура такова: 50% — природный газ, а остальную половину вырабатывают угольные, атомные и гидроэлектростанции. Так вот, на выработку одного киловатт-часа электроэнергии в России затрачивается на 50 и даже на 60% больше газа, чем в передовых зарубежных странах. По углю мы отстаем на 20%.

В отношении АЭС мерилом является коэффициент использования установленной мощности. Если исходить из этого расчета, то наше отставание от средних мировых стандартов составляет примерно 10%. То есть на одну десятую наши АЭС работают менее эффективно, чем зарубежные. А в сравнении с передовыми странами Запада (например, с Канадой, США) наше отставание доходит до 12%. Из этих данных предельно ясно, что в технологическом аспекте Россия существенно отстает от конкурентов, причем по всем видам энергетического производства.

Поэтому сам собой напрашивается вывод: в первую очередь нашей стране надо заняться модернизацией существующих мощностей, а уж во вторую — думать о строительстве новых генерирующих объектов. Такой путь был бы менее затратен и более эффективен. Ведь ставить новое оборудование в старые помещения примерно на 30—50% дешевле, чем возводить новые энергоблоки под ключ.

Нельзя обойти вопрос состояния российских распределительных сетей. Наше сетевое хозяйство существенно устарело и предельно изношено. Поэтому так часто и случаются аварии в отечественной электроэнергетике. К техногенным срывам в сетевом хозяйстве приводят две основные причины: устаревшее оборудование и неэффективное управление в аварийной обстановке. Ну а по большому счету к таким пиковым ситуациям отрасль приводит прежде всего бесконтрольность.

Как вы считаете, нужна ли была Единой энергосистеме реформа, и именно такая, какой ее осуществил Анатолий Чубайс?

— Если Единая энергосистема и нуждалась в реформе, то только не в той, какую провел Чубайс. За такую реформу ему исходя из школьной пятибалльной оценки следует поставить даже не двойку, а кол с жирным минусом. Обещаний под эту реформу было роздано жуткое количество. Как говорится, сулили златые горы. Прежде всего море частных инвестиций. Дескать, с приходом частных инвесторов в эту отрасль у нас разом все улучшится, подешевеет в результате жесткой конкуренции по генерации. В итоге все подорожало. Причем ускоренными темпами. Для начала резко возросли административные издержки. Затем, по существу, стало невозможно проводить единую техническую политику. В результате 70% оборудования тепловых и гидростанций наша страна покупает сейчас за рубежом. Надежды на уйму частных инвесторов с их грандиозными вложениями в отрасль также не оправдались. Во-первых, они пришли далеко не в том количестве, в каком их ждали. А самое главное, они не принесли с собой мешки с западной валютой. Их работа зиждется на российских кредитах под 12— 14% годовых. И, разумеется, все это закладывается в стоимость, оплачиваемую внутренним потребителем. К тому же частным инвесторам практически гарантирован государством возврат их инвестиций в течение десяти лет. Прекрасные условия для частных инвесторов, но кабальные для России — для отечественных предпринимателей, для бюджетников, для всех жителей нашей страны.

Одной из важнейших составляющих отрасли является ее атомная компонента. На фоне событий в Японии в целом ряде стран происходит переоценка и пересмотр отношения к ядерной энергетике. Насколько оправданны эти страхи вообще и применительно к России в частности?

— Каждая страна вправе проводить свою собственную электроэнергетическую политику и иметь собственное мнение об АЭС в свете недавних и уже отдаленных печальных событий, которыми являются катастрофы на «Фукусиме» и в Чернобыле. Я не хочу нагнетать ненужную подозрительность, особенно в отношении отечественных АЭС. Они, конечно, отнюдь не суперидеа льны, в том числе и по некоторым показателям, связанным с проблемами ядерной безопасности. Но при всем при этом в них заложен настолько большой запас прочности, который позволяет на эти проблемы нам смотреть спокойно, уверенно и рационально. После трагедии на Чернобыльской АЭС в СССР, а затем в России были приняты серьезнейшие меры по недопущению подобных катастроф. Они затронули и новые АЭС, которые строились уже после этой аварии. Так что надлежащие выводы были сделаны, и в течение почти двух десятилетий никакой самодеятельности, значительных отклонений от строжайших инструкций, на отечественных АЭС не допускалось. Если все соответствующие инструкции будут соблюдаться, за наши АЭС волноваться не стоит. Запас прочности в них заложен основательный, надежный во всех отношениях.

Другое дело — экономическая эффективность отечественных АЭС, но это вопрос особый.

Сегодня Россия позиционирует свою атомную энергетику в качестве одного из локомотивов развития экономики и новой индустриализации. Есть ли основания для подобных утверждений? Насколько высок ее технический, технологический, кадровый и научный потенциал?

— Электроэнергетика (в том числе и атомная) — инфраструктурная отрасль, которая поставляет на рынок своеобразный скоропортящийся полуфабрикат, который тут же, как говорится, с пылу с жару используется потребителями — промышленностью, сельским хозяйством, транспортом и т. д. А затраты на электричество переносятся на стоимость других видов товаров и услуг и в конечном счете опять-таки ложатся нелегким бременем на плечи потребителя. Другими словами, от стоимости электроэнергии во многом зависит эффективность работы важнейших отраслей экономики и уровень жизни населения страны. Как я уже отмечал, электроэнергия, выработанная на АЭС, у нас в стране самая затратная (в сравнении с конкурентами) и в силу этого наименее эффективная в использовании. 1 кВт•ч электроэнергии, выработанный на отечественных АЭС, сейчас стоит в два раза дороже, чем на американских аналогичных станциях. Судите сами, стоит ли гордиться такими результатами?!

Даже самые новые отечественные проекты АЭС, в частности АЭС-2006, уступают передовым аналогам из США, Франции, Японии и Южной Кореи по основным показателям — весогабаритности и сопоставимой стоимости. Это означает более высокую стоимость отечественных проектов — примерно на 15%. И это подтвердили, кстати, сравнительные расчеты китайских коллег, которые работают бок о бок с нашими специалистами на совместных стройках Тяньваньской АЭС. При этом в КНР полным ходом идет строительство 12 блоков новой АЭС по американской технологии. Причем американский проект (в отличие от российского) предусматривает крупномонтажную сборку, что само по себе сокращает сроки строительства блоков в полтора раза. Проекты разные, но строители, по сути, одни и те же, расценки одинаковые. А эффективность разная. Таким образом, можно констатировать наше фундаментальное отставание в этой сфере. Практически мы и сейчас уже неконкурентоспособны. В Китае, например, мы лишь достраиваем АЭС, спроектированные лет десять назад. А дальше мы будем проигрывать тендер за тендером, если брать в расчет чисто технические и технологические параметры.

Недавно было объявлено о том, что Россия будет строить свою первую АЭС на Африканском континенте, в Кении. Есть и другие экспортные проекты. Что вы можете сказать о них: что, собственно, мы предлагаем, и насколько все это востребовано в мире?

— За счет чего в последнее время продвигаются наши экспортные проекты по АЭС? За счет дешевых кредитов, которые мы даем нашим зарубежным партнерам. Причем даем на невыгодных для себя условиях: с высокими рисками невозврата финансовых средств, а также возврата без учета инфляции доллара США, основной расчетной валюты. Откуда берутся средства на кредиты? Из бюджета Российской Федерации. Каким странам выдаются эти кредиты? Не слишком экономически развитым, проблемным по состоянию экономики на сегодняшний день и с туманными перспективами на будущее. В Китае мы уже практически потеряли рынок. В Индии застряли по внутриполитическим, экологическим причинам, которые обострились в этой стране в результате реакции на трагедию в Японии, на «Фукусиме».

Впрочем, если бы там энергичнее строилась работа и вовремя осваивались выделенные на это финансовые ресурсы, то индийский проект был бы уже запущен (завершение его планировалось первоначально на 2006 год). И в этой стране для нас складывалась бы совсем иная ситуация, чем сейчас. Вьетнам, Бангладеш, Кения и т. д. — страны, мягко говоря, не слишком богатые. Но, как в народе говорят, на безрыбье...

Особняком стоит Турция с проектом «Аккую». Он требует к себе повышенного внимания.

12 мая 2010 года было подписано базовое межправительственное соглашение Российской Федерации и Турецкой Республики о сотрудничестве в сфере строительства и эксплуатации АЭС на площадке «Аккую» в провинции Мерсин. Согласно этому документу, в указанном месте должно быть обеспечено строительство четырех энергоблоков общей мощностью 4,8 ГВт. Предполагается, что блоки будут вводиться в строй последовательно, ежегодно начиная с 2019 года и заканчивая 2022 годом. Стоимость строительства составит 20 млрд долларов. После ввода в строй АЭС «Аккую» будет вырабатывать около 35 млрд кВт•ч в год.

В базовом соглашении указана такая схема финансирования проекта (а именно «строй — владей — эксплуатируй»), по которой никто в мире, включая, разумеется, и Россию, никогда не работал с АЭС. Согласно базовому соглашению, создается проектная компания, то есть АО, аккредитованное в Турции и работающее по законам этой страны. 100% акций этого АО принадлежит России, а точнее российским полностью государственным или с преобладающей долей государственного капитала компаниям. Примечательно, что подавляющее большинство из них входят в госкорпорацию «Росатом», которая в основном и готовила совместно с турецкими партнерами этот проект. Постановлением правительства РФ от 9 сентября 2010 г. преду смотрено, что реализация базового соглашения потребует государственной поддержки в виде кредитования. Скорее всего, речь идет о том, что проектной компании будут предоставлены бюджетные деньги по нулевой ставке, то бишь практически бесплатно. Возврат вложенных в строительство АЭС средств будет происходить на основе соглашения о покупке электроэнергии между проектной компанией и турецкой подрядной фирмой по продаже электроресурсов «ТЕТАШ» по сложной и отнюдь не выгодной для российской стороны схеме. Электроэнергия будет продаваться по фиксированной цене 12,35 цента США за 1 кВт•ч (без НДС) в течение 15 лет с момента ввода каждого блока в коммерческую эксплуатацию. По этой цене будет продаваться 70% энергоресурсов, произведенных на 1-м и 2-м блоках, и 30% электроэнергии, полученной на 3-м и 4-м блоках. Остальное проектная компания будет реализовывать на свободном рынке сама или через розничного поставщика. После 15 лет эксплуатации каждого блока вся электроэнергия от АЭС «Аккую» должна будет продаваться по рыночным ценам.

Детальный анализ упомянутых документов, на которых базируется проект «Аккую», не оставляет никаких сомнений в том, что все возможные дополнительные затраты (вплоть до многомиллиардных по инвалютной шкале выплат) и риски по реализации данного проекта взяла на себя российская сторона. По сути, проект «Аккую» в том виде, в каком он существует сегодня, представляет собой для России фантастическую авантюру. Судите сами. Условия по продаже электроэнергии на АЭС «Аккую» кабальные до жути, риски по безопасности атомной электростанции чудовищно, запредельно высоки, условия эксплуатации заведомо противоречивы и чреваты внутритурецкими, турецко-российскими и международными конфликтами. В то же время риски турецкой стороны практически минимальны, как, впрочем, и затраты, а гарантии несравнимо надежнее и основательнее, чем у российских партнеров.

Для убедительности приведу лишь некоторые примеры ошибочных и уязвимых позиций российской стороны по проекту «Аккую» и связанных с ними рисков. Соглашение по АЭС «Аккую» выполняется без финансовых обязательств Турецкой Республики. Следовательно, Турция как государство не несет никаких финансовых рисков по данному проекту. Все сотрудничество, в том числе работы по строительству и эксплуатации АЭС, передача технологий, вывод из эксплуатации, утилизация РАО и ОЯТ и т. д. — короче говоря, все финансирование перечисленных и прочих работ и услуг должно проводиться исключительно за счет средств проектной компании. А это с высокой долей вероятности означает, что весь проект придется оплачивать ресурсами из бюджета РФ.

В официальных документах по АЭС «Аккую» отсутствуют обязательства турецкой стороны по сооружению ЛЭП и подстанций для отбора мощностей, нет данных по гарантированному электросбыту этих мощностей. К тому же провинция Мерсин граничит с курортной зоной Анталия, а там пока отсутствуют крупные потребители энергоресурсов, зато в наличии сильнейшее туристическое и экологическое лобби, которое, мягко выражаясь, не слишком будет радо будущему соседству с АЭС. В принятой схеме возврата средств цена электроэнергии зафиксирована минимум на 18 лет (с 2019 по 2037 г.) без учета инфляции и эскалации цен, изменения курса валют и т. п., что является фактически полным экономическим нонсенсом.

Исходя из базового соглашения можно прийти к логическому выводу о том, что турецкая сторона, предоставляя площадку для долговременного пользования под атомную станцию, оценила свой вклад (в виде участка пустой земли) в проект «Аккую» на уровне 1/5 общей стоимости будущей АЭС. Так как именно этой доли соответствует условие выплаты 20% чистой прибыли проектной компании в турецкий бюджет. Особенности контрактного соглашения делают АЭС «Аккую» уникальной, так как она находится в подчинении юрисдикции турецкой стороны, при этом сама атомная станция, по сути, принадлежит России. Поэтому она должна соответствовать как российским, так и турецким нормам и правилам, что практически невыполнимо. По российским нормам, к примеру, запрещен полет самолетов над атомными станциями. Кто будет устанавливать ограничения по пролету самолетов над АЭС «Аккую» и осуществлять меры по ПВО, которые действуют для всех отечественных АЭС? Атомная электростанция не военная база, строительство АЭС на территории другого государства по такой сложной и противоречивой формуле — исключительный прецедент в мировой практике. Втягиваться в такую авантюру чрезвычайно опасно и недальновидно. Надо иметь в виду, что АЭС не какой-то супермаркет или предприятие по выпуску ширпотреба, для которых достаточно часто применяется схема «строй—владей— эксплуатируй». АЭС — опасное производство, связанное с радиационными и ядерными рисками, и в данном случае все эти риски ложатся на российскую сторону. Турецкая сторона несет ответственность только за выделение земли, на которой будет строиться АЭС, и гарантирует доступ к этой площадке подрядчиков, агентов, поставщиков и прочих лиц, имеющих непосредственное отношение к атомной электростанции, от имени и с согласия проектной компании. Отсюда следует, что за уровень профессионализма, а главное, за благонадежность всего персонала (включая турецкий контингент) отвечает проектная компания, то есть по большому счету Россия как держава, представленная в данном проекте своими государственными компаниями.

По базовому соглашению физическая защита также включена в зону ответственности проектной компании, что противоречит международному праву, по которому эта ответственность возлагается на государство, на территории которого строится и эксплуатируется атомный объект. В данном случае это Турция, которая уже давно является ареной незатухающего кровопролитного конфликта правящих сил страны с боевиками Курдской рабочей партии, что в разы повышает уровень террористической угрозы. Тем более что юго-восток Турции, где расположена провинция Мерсин, является главным регионом компактного проживания курдов. К сказанному следует добавить, что в 80 км от АЭС «Аккую» находится Сирия, объятая гражданской войной, в которой Турция откровенно поддерживает одну из воюющих сторон. Но и это еще не все. В 70 км от АЭС «Аккую» кипрское побережье. А там — самопровозглашенная Турецкая Республика Северного Кипра, получившая полное официальное признание только от Анкары.

Так что Восток — дело тонкое, а базовое соглашение по АЭС «Аккую» — топорная работа. Причем, как оказывается, топором владеют турки не хуже, чем ятаганом.

Подводя итог сказанному, хочу подчеркнуть, что если в Кении, Нигерии, Бангладеш и других странах, которые стоят на очереди у Росатома, АЭС будут строиться по турецкой формуле (или сходной с ней), то скоро Россия останется совсем без национального бюджета.

Каков ваш прогноз развития мировой электроэнергетики в условиях глобализации и нового витка научно-технического прогресса? Как выглядит этот прогноз применительно к России?

— У каждой страны есть свой топливо-энергетический баланс, свои перспективные топливно-энергетические технологии и свои первоочередные задачи в этой сфере. Для Финляндии, к примеру, будущее за АЭС, для США — переход с угля на сланцевый газ, для Германии — возобновляемые источники энергии, для Франции — увеличение доли электростанций, работающих на природном газе (сейчас там более 70% всей электроэнергии вырабатывают АЭС). Россия — страна энергоизбыточная. У нас море нефти, море газа, море угля, море природного сырья для АЭС. Главная наша беда — неэффективность и менеджмента, и технологий, и потребления. И в том глобальном мейнстриме, в котором находится и российская экономика, именно этот вызов представляет собой самую главную, самую актуальную, истинно судьбоносную проблему, от решения которой зависит будущее не только российской энергетики, но и всей страны.

Источник: http://www.ipem.ru/index.php/2008-08-13-11-25-22/2008-08-15-13-17-11/1164--lr-15-2012-.html